Муж не возвращался всю ночь. Мирта ворочалась на жёстком одеяле, бродила кругами по сонному лагерю и под утро забралась на курган. Светало. Из оврагов тянулся туман, в черноте запада ворочался гром. Кутаясь в шаль, Мирта спустилась в степь и вдруг увидела Рокота. Он шагал, сминая сапогами траву, и улыбался. Вымытое лицо светилось детской радостью, а с волос капала вода. Вода. Обвешанный полными мехами, он не просто шёл - он бежал. Мирта бросилась навстречу. - Пей! - Со смехом Рокот протянул ей открытый мех, плеснув через край. Вода! Мирта сделала громадный глоток. Горло свело болью, заломило зубы, но захлёбываясь, она глотала снова и снова. Вода пахла сырым песком и листом смородины. Вода пахла жизнью. - Там целая подземная река! - будто издалека долетел голос Рокота. - Я отнесу это в лагерь и отправлю отряд. Жди. И она ждала, бездумно глазея в небо. Война казалась далёкой и выдуманной, а вспененные громады облаков - нестерпимо настоящими, близкими, будто кроме них в целом мире ничего-ничего не осталось. В этот миг было возможно всё. Шершавая ладонь сжала её запястье. Мирта оторвала взгляд от неба и спросила: - Как ты нашёл воду? - Ш-ш-ш, - прошептал Рокот, прижимая палец к своим губам. - У нас есть время до восхода солнца. Его губы. Мягкие, с невесомым вкусом малиновой воды, прозрачной, летней. Как давно она не касалась его губ! Мирта вытянула руку и тронула огрубелый палец мужа, скользнула по его приоткрытому рту мизинцем. Рокот едва ощутимо его прикусил, коснулся языком. И только теперь Мирта увидела пьяное безумие в его расширенных зрачках. На западе черноту отступающей ночи разрезало молнией, и в тот же миг будто огонь прошёл от его губ по закушенному ногтю, через каждую фалангу пальца в ладонь и дальше по руке через острый локоть в грудь, в горло, в живот. Безумие, разделённое на двоих, умножилось и вырвалось громогласным раскатом грома. - Что это? - выдохнула Мирта и запрокинула голову, не в силах вместить в себя целый мир. И вдруг на самом деле увидела облака. Облитые алой глазурью близкого рассвета, как подгорелые по низу пироги, они перетекали жемчугом и перламутром, стягивались в грозовые тучи, чёрные, словно припорошенные графитом. И ветер. Ветер нёсся со свистом, задирал шаль и шершаво лизал обнажённые плечи. - Степная магия, - Рокот обжёг резким выдохом нежную шею. Мирта вздрогнула и как наяву увидела раскосые глаза пленного. Но как же?.. Она же не передала... - Не думай ни о чём! Прохладные зубы задели мочку уха, нос прочертил тонкую линию от виска до подбородка. Мирта сжалась от невесомой щекотки и будто хлебнула креплёного вина - горло защипало, опалило щёки. Рокот резко притянул её к себе и глубоко, с напором поцеловал. Пальцы сверху вниз пробежали по позвоночнику. - Идём! - он сжал её запястье и потащил прочь от лагеря. Она засеменила следом, затем побежала. Срывались первые капли и горошинами падали на дорогу, взрывая фонтаны пыли. Пахло сладко. Пахло до слёз. Остановились у ближайшего склона, отошли от дороги. Рокот расстелил плащ и глянул на Мирту. Шальной, похудевший и осунувшийся за ночь - таким он был лет пять назад, когда они только познакомились. Так же улыбался во весь рот, хохотал и восхищённо склонялся перед ней - и только перед ней. Он нагнулся до земли и стянул через голову кольчугу, а следом нижнюю рубаху. Мирта подняла руку и провела ладонью по горячим, натруженным за ночь плечам. Вдохнула запах его пота. Такой знакомый, родной запах. Рокот распустил шнуровку на её платье, и Мирта рассмеялась, поймав в его взгляде то самое мальчишеское восхищение. Грянул гром. - Нас убьет, безумец! - заорала она изо всех сил, не прекращая смеяться. - Не сегодня! - у него вышло перекричать грохот. - Верь мне! Сейчас мы в безопасности. Не думай ни о чём. Рокот мягко, но уверено освободил от платья её плечи, руки - ткань собралась у пояса. Мирта съёжилась от ветра, но Рокот крепко прижал её к себе и снова поцеловал. Разразился ливень. Вода струилась по груди, спине, животу, и что-то вторило ей изнутри, текло, плавилось, изменялось. Тело отзывалось на прикосновения, раскрывалось и наливалось. Шершавые ладони Рокота скользнули по влажной спине, коснулись живота, потянули вниз - тяжёлое от воды платье рухнуло под ноги. Мирта успела вцепиться пальцами в его затылок, когда Рокот повалил её на плащ. Гнутое лезвие солнца до крови прорезало щель между степью и небом. Мирта закрыла глаза. Она не спрашивала, причём тут рассвет. Она верила.