— Еще чашку? — с сомнением спросил он. Когда она покачала головой, он не настаивал. — Не хотите завтракать?
Она кивнула.
— Попробуйте поесть. Ведь вам также придется убеждать свою бабушку немного подкрепиться, правда? — Он встал, посмотрев на ее склоненную голову, хрупкие руки, бессильно лежащие на коленях. — Мы все обговорим, вернувшись домой. — Он глубоко вздохнул. Гейл задавалась вопросом, не является ли это вздохом облегчения. — Я знаю, что между вами и полковником что-то серьезное. Где он, между прочим?
Гейл ответила, не поднимая головы:
— Он встречает старого армейского приятеля в аэропорту.
Его смех был короток и жесток.
— Прекрасный поступок. Человечный!
Гейл кусала губы. Если он стремится вывести ее из апатии, то весьма успешно. Он желает вылечить ее ненавистью. Ему она безразлична как женщина, все же он нападает на полковника и воображает, что тот ей нравится.
— Полковник Шеард — хороший человек, — сказала она, зная, что злит его еще больше.
Но Лансу явно не хотелось обсуждать полковника. Он рад сбыть ее с рук и поэтому не будет дальше унижать полковника. Вряд ли он ему вообще интересен. Если бы Ланс любил ее, то ему был бы нипочем какой-то полковник, он завоевал бы ее. Ланс заговорил с брезгливостью:
— Так что вы в конечном счете остановились на мужчине, играющем роль отца. Хороший выбор. Но не для вас. В общем, я ожидал лучшего выбора. Насколько я вас узнал, вы, мне кажется, нуждаетесь в том, что полковник не сможет вам дать, конечно, я не имею в виду деньги. — Гейл почувствовала, как краснеет, и встретила его злорадный взгляд. Его глаза сузились, он начал растягивать слова, намереваясь оскорбить ее. — Ходят слухи, что полковник в недавнем прошлом Синяя Борода. Помните об этом, когда он будет признаваться вам в любви.
Он не переставал мучить ее, но тут зазвонил телефон. Ланс пошел снять трубку.
— Аэропорт? Да. Вы можете? Роскошно… Это замечательно… Большое спасибо.
Гейл была полностью убеждена, что девушка на другом конце линии очарована его глубоким красивым голосом и не упустила случая пококетничать, разговаривая с ним. Гейл готова была держать пари, что та же самая девушка будет в аэропорту, когда они приедут на самолет, чтобы увидеть, соответствует ли его внешность его голосу. И без сомнения, она будет завидовать его жене, не догадываясь об истинных отношениях супругов.
Когда Ланс возвратился, гнев его утих, но осталась металлическая твердость, которая слышалась в голосе.
— Мы вылетаем сегодня в шесть. Доктор посетит вашу бабушку в полдень. Я вернусь, как только смогу.
Полковник прибыл домой к завтраку и был потрясен, услышав о смерти Сэма Пемблтона. Он поехал провожать их на самолет. На посадочной площадке Гейл задержалась, чтобы поблагодарить его за старания сделать последние месяцы ее дедушки счастливыми. Она попрощалась с ним с тем чувством, что покидает настоящего друга, и печально махала рукой, когда самолет делал разгон по взлетной полосе: это не ускользнуло от внимания Ланса.
Дом в Гринвиче был подготовлен к их прибытию четой Беннеттов, которые любезно взяли на себя заботы о нем на время отсутствия хозяев.
Было естественно, что Гейл поселилась у бабушки, учитывая состояние здоровья пожилой женщины, еще глубоко переживающей смерть мужа.
Лаура ван Элдин и ее племянница заглянули навестить Гейл и привезли с собой Мисти. Гейл была тронута ликованием маленькой собачонки при виде своей хозяйки. Лаура тепло приветствовала Гейл, а та поблагодарила за сережки, подаренные ко дню ее рождения.
Глава 12
Холодным зимним днем, за неделю до Рождества, Сэм Пемблтон обрел вечный покой на кладбище небольшой церкви, где он молился мальчиком, а позже венчался.
Ланс, сэр Бонар, Лаура и Джудит пришли на похороны вместе с его коллегами и многочисленными друзьями. Полли Пемблтон настояла на своем и тоже пошла, хотя была совсем еще слаба. Гейл волновалась о ней. После потери мужа она почти ничего не ела. В тот вечер она выглядела настолько истощенной, что Гейл, проводив ее до кровати, решила послать за доктором.
— Эмоциональный шок, — сказал он, — плюс реакция на перемену климата, — заключил он и оставил лекарства, которые следовало принимать постоянно.
Ночью Гейл от волнения совсем не спала, а только дремала на стуле у бабушкиной кровати, периодически давая ей лекарство и питье.