Он меня ревнует! — охнула Кимберли. Ревнует! Почему? Я ему понравилась? О Господи! О чем я думаю?! Не хватает только, чтобы меня преследовал его образ. Повторения отношений с Дэниелом я просто не выдержу. Надо взять себя в руки! — в который уже раз со вчерашнего вечера приказала себе Кимберли.
Машину подал Бартон. Видимо, дворецкий исполняет и обязанности шофера, мелькнуло в голове Кимберли, но в то же мгновение она услышала слова Реджиналда:
— Спасибо, Бартон. Вы свободны.
Кимберли показалось, что в глазах невозмутимого дворецкого мелькнул злорадный огонек. Радуется, что она уезжает? Почему?
— Садитесь, — последовал приказ Реджиналда.
Кимберли устроилась на сиденье шикарного автомобиля, Реджиналд занял место за рулем, и они поехали.
Через какое-то время Кимберли бросила взгляд на Реджиналда. Его лицо выражало непреклонность, и он совсем не походил на того Реджиналда, который шептал ей ночью ласковые слова. Взгляд Кимберли остановился на его губах: они были сурово сжаты. А всего лишь несколько часов назад эти губы целовали меня! — вспомнила она.
Неожиданно воздух вокруг Кимберли стал раскаленным. Ей стало невыносимо жарко, и дыхание сбилось. Ее охватило странное желание, какого она никогда еще не испытывала. Ей захотелось дотронуться до Реджиналда, провести рукой по его лицу, стереть с него все заботы и печали. Когда она была влюблена в Дэниела, ничего подобного даже не приходило ей в голову.
Реджиналд почувствовал на себе ее взгляд и повернулся к ней. Кимберли мгновенно отвела глаза. Не хватает еще, чтобы он сделал неправильные выводы, подумала она, и плотно сжала губы.
— Зайдем перекусим? — неожиданно предложил он.
— Нет!
— Нет? — удивился Реджиналд. — Но ты же не завтракала!
— Я не хочу есть.
— А я хочу!
Машина затормозила у придорожного кафе. Кимберли почувствовала призывный аромат кофе и невольно сглотнула слюну. Реджиналд вышел из машины. Вот он на мгновение задержался, словно колеблясь приглашать ее еще раз с собой или нет, и направился в кафе.
— Стойте, — закричала Кимберли. — Я с вами!
Реджиналд остановился.
— Что ж, поступок благоразумный, — ухмыльнулся он.
Длинная деревянная стойка, низкий потолок, бочки вместо барных стульев, небольшие деревянные столики, диванчики вдоль стен — придорожное кафе было на редкость уютным. Реджиналд заказал сандвичи с копченым лососем и две чашки кофе, даже не поинтересовавшись мнением Кимберли. Она хотела возмутиться, но потом передумала. Не стоит изображать из себя вздорную особу.
— Может быть, надо было заказать чай? Вы, англичане, любите его хлебать с утра до вечера.
Кимберли неожиданно для себя улыбнулась.
— Чай было принято пить в определенное время. А сейчас даже традиционный пятичасовой английский чай сдает свои позиции. Большинство людей пьют кофе. А вот ваши гамбургеры действительно у нас не привились.
— Сандвич с копченым лососем нисколько не хуже, — дружелюбно заметил Реджиналд. — Кстати, в нашей семье принято пить пятичасовой чай до сих пор!
— Ваши предки давно перебрались в Штаты? — поинтересовалась Кимберли.
— Не очень. Но столетие уже прошло. Мой прадед был родным братом отцу умершего лорда Уайтвентхенджа. Он был вторым сыном в семье и не получал никакого наследства. Вот он и уехал в поисках богатства в Штаты и не просчитался.
— Вы богатый человек? — спросила Кимберли и смутилась. Как она могла задать столь бестактный вопрос?!
Губы Реджиналда скривились в пренебрежительной усмешке.
— Простите, — промямлила Кимберли.
— Ничего. Правильно делаешь. Доверие надо отрабатывать!
— Не п-поняла... — От удивления Кимберли стала заикаться.
— Ладно, не придуривайся. Хлыщ приказал, вот ты и стараешься.
— Никто мне не приказывал! Я не знаю никакого хлыща! Я сама по себе!
— Защищаешь? А он того стоит?
— Кто-о? — взвилась Кимберли.
— Мистер Дэниел Гренвилл! Ты так следила за ним глазами на речном трамвайчике, когда он развлекался с той девицей.
Кимберли вспыхнула.
— Ни капельки я за ним не следила! Ваш Дэниел совсем мне не нужен...
— Мой? — протянул Реджиналд, и глаза его сузились. — Пытаешься обвести меня вокруг пальца?
— Ничего я не пытаюсь, — сварливым тоном возразила Кимберли. — Сами связались с агентством, где работает мистер Гренвилл. Кто собирается продавать замок, — перешла она в наступление, — я или вы, лорд Уайтвентхендж?
— А мистер Гренвилл шепнул вам ночью на ушко, что неплохо прозондировать почву, не так ли?
— Что вы себе позволяете! — В голосе Кимберли появились гневные нотки, и она стала говорить тона на два громче, чем позволяли приличия. — Он меня почти уволил!