Нет, у меня не было планов разговаривать с ней. У меня были планы убить ее за то, что она оставила меня с Джейсоном.
Однажды я пошла на свидание вслепую, на котором за один прием пищи этот парень позвонил маме, заплакал и заставил меня молиться десять минут, пока не принесли наш заказ (я не шучу, десять минут. Моя лингуине к тому времени остыла — молитва была слишком долгой). А затем он накричал на нашего официанта, когда стейк, который он заказал, не был достаточно мягким. Это было худшее свидание, которое у меня когда-либо было, и, все же, когда Джейсон сидел напротив меня, я захотела вернуться в ту ночь.
Нет ничего хуже, чем сидеть с ним за столом в абсолютной тишине. В болезненной тишине. Слушая каждый скрип моей вилки по тарелке, каждый раз, когда мой стакан стучал об стол. Мне захотелось закричать.
Джейсон раньше меня закончил с яичницей и беконом как изголодавшийся пес и встал. Я смотрела, как он моет тарелку, позволяя взгляду бродить по его телу. Он был одет в свободные черные штаны и белую футболку, но я все равно думала, что он выглядит более чем аппетитно.
— Найдешь меня, когда закончишь. Нам нужно работать.
Он даже не посмотрел на меня, когда сказал это. Он посмотрел куда-то поверх раковины в кухонное окно, а затем развернулся и направился вверх по лестнице, перемахивая через две ступеньки за раз.
— Я приду, когда найду время! — крикнула я, потому что это звучало вполне разумной мыслью, чтобы высказать ее.
«Как он посмел думать, что может просто приказывать мне? Может, у меня не было вдохновения писать прямо сейчас? Может, у меня были другие дела?»
Десять минут спустя я поняла, что делать мне, собственно, нечего. Я уже позвонила и поговорила с Саммер и Камми. Я ответила на все е-мейлы до завтрака. Я даже успела позаниматься, потому что мой вредный тренер позвонил мне ни свет, ни заря. Так что, по лестнице я поднималась очень медленно, пытаясь показать Джейсону, что приду, когда закончу и буду готова.
На середине лестничного пролета я перевесилась через перила и крикнула ЛуЭнн:
— Тебе нужна моя помощь с чем-нибудь? Мытье? Пыль вытереть? Перелистывать журналы?
— Нет, ты поднимешься наверх и закончишь сочинять. У меня все хорошо, — сказала она, а затем включила пылесос, пресекая все возможности использовать ее в качестве оправдания. Черт. Она была моим последним вариантом.
Со скоростью еле двигающегося пожилого человека я взяла гитару в своей комнате, а затем пошла искать Джейсона на балконе, где мы пытались писать в первый раз. Его там не было. Я замешкалась и решила, что он бросил меня ради более интересных дел, а затем мои глаза расширились. Его комната. Он был в своей комнате, и я наконец-то увижу ее. Осознав это, я практически побежала на третий этаж, перепрыгивая через ступени, а затем осторожно постучала в дверь со всем возможным самообладанием.
— Войдите, — сказал он.
Я повернула ручку и толкнула дверь, затаив дыхание в ожидании. Я знала, что взглянуть на комнату Джейсона будет все равно, что взглянуть на часть его души. Это то место, где он создает музыку, где сидит и думает, и пишет, и играет часами, и, стоя в дверях, я была не разочарована. Всё было так в его стиле. Мебель была из темного дерева с современными штрихами. Шторы были раскрыты, чтобы впустить ранний утренний свет через большое окно, что примыкало к балкону третьего этаж. Назвать это пространство комнатой было просто несправедливо.
У одной стены стояла огромная кровать с балдахином, которая, конечно, была разобранной. Я уставилась на подушку, на которой лежала его голова ночь назад, и у меня появилось странное желание лечь в той же позе, чтобы узнать, как он спит.
Рядом с его тумбочкой был книжный шкаф, наполовину заполненный книгами, а наполовину — разными безделушками, купленными, вероятно, во всех городах мира. Там же была и миниатюрная Эйфелева башня, которая придерживала учебники по игре на гитаре, и богато раскрашенный яркими цветами индийский слон.
В другой стороне комнаты была открыта дверь на балкон, на котором находилась маленькая зона отдыха. Джейсон уже откинулся на диване, сидя лицом к окну. Там же было и маленькое кресло, и, поскольку Джейсон даже не пошевелился, чтобы поприветствовать меня, я прошла в комнату и уселась в кресле. Я могла чувствовать на шее тепло от солнца и знала, что вид оттуда, где сидел Джейсон, удивительный, но не собиралась сидеть вместе с ним. Он, наверное, спихнул бы меня.
— Я начал работать с несколькими строчками, которые, думаю, могли бы сгодиться для нашего дуэта, — сказал он, рассеянно играя на акустической гитаре, пока смотрел, как я устраиваюсь поудобнее.