— Нам сюда, к метро, — Тихон цапнул меня за рукав и указал налево.
Мы спустились на эскалаторе. Чудесное изобретение! Вообще ходить не надо! Прошли мимо белоснежных колонн и остановились у края платформы.
Станция вокзального метро оказалась так же красива, как и сам вокзал. Мраморные стены окружали со всех сторон. На них висели картины в золотых рамках. Под потолком теснилась лепнина.
А людей здесь сколько⁈ Даже больше, чем на перронах. Не море, а целый океан — громче волн грохочут шаги. Над толпой, словно шум прибоя и чаек, поднимается людской гомон.
— Сейчас поезд придёт, нам до станции Академическая, — сообщил Тихон, оглядываясь по сторонам с улыбкой и восторгом в глазах. — Красиво здесь, правда?
— Великолепно, — улыбнулся я, хоть он этого и не мог видеть. Моя голова тоже крутилась, как на шарнирах. Ничего красивее на земле я ещё не видел. Словно на олимпе оказался. Чудесное завершение нашей поездки.
Так, стоп! А чья это рука у меня в кармане?
Болото. Место битвы с Керрой вечер прошлого дня. 19:30.
Конрад Бергсон смотрел в почерневшую поверхность карманного зеркальца и хмурился. Артефакт, а зеркало им и являлось, однозначно указывал, что на поляне произошёл прорыв из потустороннего мира. Совсем недавно произошёл.
Ноги Конрада утопали в мокрой, раскисшей земле. Трава доходила до пояса. Делилась вечерней росой, да так щедро, что коричневый плащ промок до самой подкладки и стал тяжелым. Но это не смущало Конрада.
Больше всего он сейчас не понимал одного. Если артефакт указывает на прорыв, а осведомитель сообщил, что именно сюда повезут мальчишку Уваровых-Орловых, то где здесь следы от битвы?
— Нашёл! — закричал один из ассистентов. — Ваше превосходительство, нашёл!
Он стоял метрах в пятидесяти. Выпрыгивал из травы и махал руками, чтобы его увидели. В капюшоне и коричневой хламиде это выглядело забавно. Но Конрад не спешил улыбаться. Ему хотелось ругаться: окружающее пространство навевало тоску. Неудержимо тянуло в город, обратно к домашнему комфорту и уюту.
Конрад глубоко вдохнул и, выругавшись, стал продираться сквозь заросли к помощнику.
— Здесь, — ассистент обвёл рукой вокруг себя, когда Конрад подошёл к нему, — они тут всё замаскировали, но земля ещё хранит эманации силы….
— Вижу, — Конрад оборвал речь помощника коротким движением руки и вгляделся в зеркало: черная поверхность подёрнулась серой пеленой, и внутри, принимая чудные формы, заклубился туман.
— Ненавижу эту работу, — пробормотал Конрад, но вглядываться продолжил. От его внимательности зависело понимание происходящего. Ошибиться нельзя.
— Я тоже нашёл! — раздался крик от берега болота, где бродил второй ассистент. — Здесь рука и голова… и другие части. Двое!
— Иди, — Конрад кивнул мявшемуся рядом ассистенту, и тот рванул к своему напарнику: им предстояло собрать и забрать улики для дальнейшего изучения.
Сам же Конрад посмотрел в артефакт ещё несколько минут. Уверился, что информация пошла на повтор и достал из складок плаща сотовый телефон.
Ему ответили сразу.
— Ваше сиятельство, — поприветствовал Конрад своего собеседника. — Мы засекли и обнаружили место прорыва демона из мира мёртвых.
— Какого именно мира, Конрад? — даже по телефону голос собеседника скрежетал.
— Аид.
— Аид? Хм, значит, Аэтос наконец-то прекратил медлить и начал действовать?
— Так точно, ваше сиятельство, — подтвердил Конрад. — Демон спас его от казни.
— Ты уверен? — голос в трубке напрягся, — он может им повелевать?
— Не уверен, Ваше сиятельство, — Конрад смутился и выругался в мыслях на поспешные выводы.
— Мне нужны железные доказательства, Конрад. Иначе наш план не сработает.
— Я помню, Ваше…
— Раз помнишь, то работай, — процедили в трубку. — Тебе известно, где он?
— Шпион доложил, что он уехал в Петербург, в академию магов.
— Замечательно, — протянул голос в трубке, — там он точно допустит ошибку и покажет себя во всей красе. Конрад, приведи место прорыва в порядок, чтобы конкуренты не засекли, и отправляйся в Петербург. Наблюдай за парнем, докладывай обо всём, что он делает. Ты знаешь, что мы ищем.
— Будет исполнено, Ваше сиятельство, — протяжно вздохнул Конрад, представив серое небо и промозглую погоду Петербурга.
— Не слышу энтузиазма в голосе, Конрад. Справишься, быть тебе маршалом ордена. Выполняй.
Командор Конрад Бергсон и великий магистр Ордена или Центра Призыва и Усиления положили трубку одновременно. Но, если, Конрад сразу же подозвал к себе помощников и приказал им уничтожить все следы битвы, то магистр ничего делать не стал. Лишь откинулся на грядушку кресла и забарабанил пальцами по столу.