*** пятнадцать лет назад***
Иногда бывали дни, когда хотелось убежать очень далеко. Убежать из дома, из семьи. Не видеть больше пьяного отца и не слышать его разъярённые крики. Те моменты, когда они не успевали спрятаться, и он швырял их, как котят, избивая. И вот так же случилось сегодня. Она вылезла из своего укрытия и убежала прочь, остановившись лишь, когда поняла, что не слышит больше диких криков и проклятий в её адрес. И вот, перебравшись через маленький овражек, она вышла на поле, полное белых цветов ромашек. — «Ромашки!» — на вдохе проговорила она, оглядевшись вокруг. — «Как же вас тут много!» — И вот уже совсем забыв о страхе перед отцом, о том, что было, спокойно собрав ромашки в букет, напевая весёлую песенку, она присела, скрывшись в цветах, сплела венок и, сняв с головы платок, распушив рыжие волосы, надела венок на голову. Она снова поднялась на ноги и побрела по полю, слегка касаясь цветов ладонями, словно поглаживая их лепестки пальцами. Закрыв глаза от удовольствия, но вдруг наткнувшись на препятствие, споткнулась, чуть не упав на землю. Ойкнув, она открыла глаза, разглядывая парня, что, скукожившись, кряхтел от боли. — «Ты что тут развалился?» — спросила она так, словно он специально лёг ей под ноги.
— «Я спал спокойно, это ты на меня наступила». — приподнялся он, усевшись, немного скривившись, отчего было ясно, что она наступила ему на живот. — «Надо смотреть, куда идешь! И вообще, это моё поле! Я его первым нашел!»
— «Что разворчался!» — громко сказала она, расставив руки по бокам, недовольно сдвинув брови, но, услышав грозный голос отца где-то совсем недалеко, сразу изменившись в лице, присела рядом с парнем, скрывшись полностью в белых цветах.
— «Что, от отца прячешься?» — парень улыбнулся слегка, сорвав ромашку. Выдергивая лепестки, словно гадая, на что, девушка угукнула в ответ, пригнувшись. — «Понятно!» — протянул он. — «Я тоже от отца прячусь». — И она, улыбнувшись в ответ, подползла к нему поближе, присев вплотную. — «Красивый венок, очень идет к твоим волосам!» — словно желая сделать комплимент, проговорил парень, и девушка, сразу же повернув голову, посмотрела на него, улыбнулась. — «Научишь меня плести? Хочу такой же венок!» — И тогда, сильнее улыбнувшись, она сняла с головы венок, надев ему на голову как-то криво, так что он ей показался таким смешным и нелепым, вызвав смех.
— «Ты такой смешной!» — говорила она сквозь смех, отчего парень, сняв с себя венок, одел его обратно девушке на голову. — «Меня Торина зовут. А тебя?»
— «Олин», — немного смущенно ответил он.
И так прошел весь день, они разговаривали и смеялись. Казалось, совсем не могли надоесть друг другу. Не заметив, как день подошел к концу, и полем завладел яркий отблеск заката, что так красиво играл красным оттенком на её щеках. Распрощавшись, Олин проводил Торину до тропинки, что вела к её дому. И она обещала, что придет сюда снова на следующий день. И так каждый день, пока цветы не увяли. А потом она просто исчезла, перестала приходить.
*** пятнадцать лет спустя***
Проснувшись ночью, то ли от непривычного храпа, то ли от чего-то еще, Торина открыла глаза, приподнявшись и оглядев поле, подтянула на плечи рукава нижней рубашки, прикрыв оголенные участки тела. Яркими огоньками вокруг неё летали светлячки. Где-то недалеко порхали крупные мотыльки, перелетая с цветка на цветок, напиваясь нектаром. От веса которых цветочки сильно наклоняли свои головы. — «Прощай, любовь моя», — прошептала Торина, нагнувшись над мужчиной и коснувшись кончиками пальцев его щеки, поцеловала в губы. Поднявшись, она надела красное платье, с трудом затянув корсет, насколько смогла, и, закрутив волосы, собрала в растрепанный пучок. Она медленно шла по полю, поглаживая ладонью цветы, что сменяли друг друга, склоняя головы. Ночное небо наполнялось россыпью ярких звезд. Млечный путь, протянутый по кромке леса, казалось, указывал путь, который освещала большая полная луна. — «Вот он, белый покров цветов, о котором говорил колдун?» — прошептала девушка, словно обращаясь к лунному свету.
Пробравшись в город и пробежав по главной улице, Торина аккуратно приоткрыла двери замка, прошмыгнув мимо спящей охраны, на цыпочках поднимаясь по лестнице, стараясь не шуметь, чтобы никого не разбудить. — «И с кем же твоя ночевала печаль?!» — послышался сзади тихий мужской голос, и обернувшись, Торина увидела Гернера, лениво выползающего из комнаты, сжимая в руке бутылку вина. — «Неужели и псу достался кусочек плоти?» — с некой ехидной улыбкой на лице мужчина приблизился к девушке, шевеля своими противными усиками. Приподняв руку, он провёл по её волосам, вытащив из пучка запутавшуюся травинку, демонстративно показав её девушке.