— «Не подходи! Я буду кричать!» — проговорила она дрожащим голосом и сползла вниз, прижавшись к стене спиной, медленно протянув руку, взяла большой заостренный осколок, обвивая его края трясущимися пальцами, не обращая внимания на порезы.
Стекло резало кожу её ладоней, напиваясь горячей кровью, струйками стекающей, капельками впитывающейся в подол белой рубашки. Она протянула руки вперёд, словно угрожая убить его. — «Ну ладно!» — ухмыльнулся он, стерев тыльной стороной ладони с лица кровь, что густой струйкой текла из носа, поднявшись на ноги, закрыл дверь на щеколду. — «Не надо со мной играть», — медленно вышагивая, Сепп подошел к девушке, опустившись перед нею на колени.
Бея сильнее прижалась спиной к холодным доскам, вонзив полный слез и испуга взгляд в его серое, почти мертвое лицо. — «Не трогай меня! Прошу!» — звонкий голосок, наполненный нервными нотками ужаса, дрожал, а поток льющихся из глаз слез сковал её лицо, делая его столь же неживым и мраморным, как у мужчины. — «Прошу», — снова проскулила она, выше подняв запачканные кровью руки, показывая осколок.
— «Ты сможешь меня убить?» — ухмыльнулся он, подползая к ней, нависая, разорвал на себе серую рубашку, обнажив часть груди. Он обвил грубыми, шершавыми пальцами её ладони, подтянув к себе, вонзив лезвие стекла в своё тело в области сердца. Остриё вонзилось в плоть, упиваясь багровой кровью, стекающей тонкой струйкой по его серой коже. — «Надо лишь посильней надавить. Ну же, смелей!» — он сдавливал её запястья, словно заставлял её применить силу, управляя её руками, вонзая в его плоть осколок глубже и глубже, что уже, казалось, было слышно, как стекло скребет о кости. — «Слегка поверни его, чтобы осколок смог пройти между ребер. Так будет проще добраться до сердца». — Она затрясла головой, шептала «НЕТ», наблюдая, как кровь стекает по его коже, ниже и ниже по груди, подняла на него свой взгляд. Он смотрел на неё таким невыносимым, больным взглядом бешеного зверя, словно умоляющего вонзить остриё до самого основания, остановить биение сердца. И тогда она выпустила осколок из рук, который, выпав из раны мужчины, проскользнул вниз, оставив длинную царапину на его коже. — «Нет! Нет! Нет!» — снова застонала она, и тогда Сепп обнял её, крепко прижимая к широкой мускулистой груди, нежно сжимая сильными руками тонкую фигурку, словно это был совсем другой человек, словно он не желал ей зла. — «Ну что же ты? Тихо! Успокойся!» — поглаживал он её светлые растрёпанные волосы. Но девушка продолжала плакать, пачкая кровью его рубашку, сжимая её в кулаках, словно по инерции продолжая отбиваться.
Он всё так же, не отводя от неё глаз, упиваясь её страхом и волнением, выпустил Бею из своих объятий. Сняв с себя рубашку, разорвал её на несколько частей. — «Не трогай меня», — снова затряслась девушка, но Сепп крепко сжал её руку, вонзая пальцы вплоть, с силой сжимая, замотал обрывками ткани рану на её ладони, остановив кровь, после проделав то же самое со второй ладонью. Она смотрела на него, казалось, совсем иначе. Казалось, всем видом изменившись, протянула руку, слегка коснувшись кончиками пальцев его груди, провела вниз по животу, вычерчивая контур пореза, что оставило стекло. — «Как же ты?» — прошептала она и подняла глаза, словно желая встретиться с ним взглядом, приподняла тело, обвивая его шею руками, поцеловала в губы. Но, остановившись, отстранившись от него, казалось, ждала его действий. А он смотрел на неё, совсем не понимая её поступка, но её взгляд, наполненный испугом, такой манящий, звал, молил снова прильнуть к её губам. И тогда он снова сжал её руку, подтянув к себе, и, впившись в её губы, повалил на пол. Навалившись всем весом, придавливал девушку, покрывая её тело поцелуями, закинув её ноги себе на бедро, поглаживая бледную кожу её бёдер, и она, казалось, не понимая зачем, отвечая на его поцелуи, поглаживала пальцами его спину. Он приподнял её спину, стягивая с неё испачканную кровью сорочку, снова уложил на лопатки, продолжая лобзать её тело, её небольшую грудь, спускаясь ниже и ниже, Бея запустила пальцы в темные волосы, прижимая его к своему телу, словно заставляя двигаться быстрее, казалось, она растеряла в эту минуту те чувства скромности и испуга, что полностью владели её разумом раньше, и, прикрывая ладонью лицо, стараясь не выпускать на показ то наслаждение, что вырывалось из её уст тихими стонами, он поднял её ножку, смакуя каждое прикосновение к коже, слегка касаясь кончиком языка, и вот, приподнявшись, вернувшись к её губам, спустив свои штаны, подтянул её ближе, закинув худенькую ножку себе на плечо, казалось, ломая её пополам, прижимаясь всем телом к её такому хрупкому тельцу, проникая в неё глубже и глубже, девушка зажмурила глаза, ткнувшись лбом в его плечо, спрятав полностью своё лицо в его черных волосах, крепче обнимала, обвивая его плечи руками, он покрывал поцелуями её щеки, её губы, обжигая кожу горячим дыханием, и она, казалось, уже перестала бояться его, но вот один из осколков вонзился в её плечо, порезал кожу, и мужчина приподнял её, совсем немного оторвав от пола её спину, впился в рану, словно зализывая её, и тут опять страх вернулся, те звуки, когда он проглатывал собравшуюся в его рту её кровь, заставляли рисовать в своём воображении новые страшные картины, и он двигался медленно, оторвавшись от её раны, всосался в её губы, проникая в рот языком, словно заставляя её попробовать ту кровь, что ещё оставалась в его рту, и каждым движением, блеском глаз, ухмылкой давал понять, что он не собирается заканчивать быстро, что он еще не насладился её телом, её запахом, её испуганным взглядом маленького оленёнка.