— «Люди-то живые, главное, чтобы они не оказались нашими врагами», — твердо проговорил Моррис. Он двинулся вперед, продолжая своё движение к огню, с таким мужественным и гордым выражением лица. Ну прям как взрослый мужчина, готовый защищать своих спутниц. Мы переглянулись с Беей и пошли следом за ним. Но нам повезло, и на наше счастье мы вышли прямо к зимнему лагерю разбойников. — «От судьбы не уйдешь!» — проговорила я, улыбнувшись и приоткрыв одеяльце, посмотрела на малышку, поцеловала её в лоб.
— «Вот так встреча!» — раздался уже знакомый мне немного хриплый мужской голос, и, обернувшись, я увидела того самого разбойника, что провожал меня из лесу. — «Я знал, что ты по мне скучала!»
— «Здравствуй!» — с улыбкой произнесла я. Честно говоря, после подобного приключения я была рада даже такой встрече. — «Скажи, а где твой брат?»
— «А он-то тебе зачем?» — немного недовольно ответил вопросом на вопрос разбойник.
— «У меня для него весточка от Торины!» — повысив тон голоса, проговорила я, сильнее прижав к груди ребёнка.
— «А! Ну, тогда пойдем со мной!» — хмыкнул мужчина и, проводив меня до шалаша, приподнял ветку, что закрывала вход. — «Заходите!» — снова проговорил недовольно он, и я, уставив на него свой взбудораженный взгляд, нагнулась, забравшись внутрь, мужчина же вошел за мной следом, а Бея и Моррис остались снаружи. — «Олин! К тебе гости!» — громко сказал мужчина, затолкав меня вперед. Как оказалось, шалашик был лишь входом в небольшую, но уютную, обогретую светом от свечей землянку. А на полу были расстелены матрасы и одеяла. В углу стоял небольшого размера сундук, запертый на ключ, а рядом с ним стол, за столом стоял стул, а на этом стуле сидел главарь разбойников, нервно вычеркивая что-то на листе бумаги.
— «Что еще за гости?!» — нервно выдал Олин, но, обернувшись, начал пристально вглядываться в моё лицо. — «Мы разве знакомы?»
— «Лично, можно сказать, что нет». — слегка улыбнулась я. — «Но я знала Торину, и вас тоже по её рассказам. Помните, мы встречались в тот день, когда вы с Ториной провели ночь на поле, выстланном белыми красками ромашек!»
— «Ты и правда много знаешь». — отвернулся он от меня, снова принявшись рисовать на листе бумаги непонятные линии.
— «Еще я знаю, что Торина тебя очень любит и всегда любила только тебя. А еще я знаю, что она родила дочь именно от тебя». — Тогда я подошла к нему и положила на стол малютку, которая продолжала крепко спать, посасывая свой крохотный кулачок. — «Вот она! Маленькая Соня! Так Торина её назвала и просила сберечь. Но кто же лучше родной крови? Кто лучше родного отца сможет сберечь дитя!» — говорила я, а он смотрел на ребёнка. Он просто смотрел на маленькую Соню, на её тонкие пальчики, завернутые в кулачок, слушал, как сладостно звучит её дыхание, перемешанное со сладостными нотками посапывания.
— «Я не виделся с нею с той самой ночи! Она ушла, оставив меня одного, и я уже ненароком начал думать, что она решила остаться с молодым герцогом. Забыла про меня. И вот теперь? Ребёнок?»
— «Гривор не вернулся еще и вестей от него не было». — продолжала я настойчиво говорить с ним. — «Торина ждала его лишь для того, чтобы сказать, что тебя любит и хочет разделить свою жизнь с тобой! Ради тебя и ради вашей дочери она забыла про месть. Забыла все что вело её по жизни. Про свою боль, про своё проклятье! А ты так просто готов отказаться от её любви и от её проклятья. Если тебе не нужна дочь, так и скажи! Не надо мне рассказывать о том, что сомневался в ней и то что до сих пор сомневаешься! Я даже не буду удивлена если ты сейчас скажешь, что это не твой ребёнок. И что она на тебя ни капельки не похожа!» — фыркнула я со злости, высказав всё, что думала и собравшись взять ребёнка обратно на руки, нагнулась над столом.
— «Я никогда не сомневался в Торине!» — помешал он мне взять ребёнка, остановив. — «И я не говорил, что отказываюсь!» — он отодвинул меня чуть в сторону и сам взял ребенка на руки. — «И даже если этот ребенок не от меня, я все равно приму его как своего». — И в тот же момент Сонечка проснулась и, словно пытаясь улыбнуться, закряхтела, потянув ручки к его лицу. — «О да!» — взволнованно и так умиротворённо замурлыкал мужчина. — «Да! Ты моя девочка! Только моя! Ты даже не думай, папочка тебя не бросит!» — Но вдруг он снова перевел на меня взгляд, который как-то резко наполнился нервным блеском. — «А что с Ториной? Где она?»