Като сказал то же самое. Эти двое похожи друг на друга сильнее, чем думал Коннер.
— Единственный человек, который не бегал вокруг с криками — это ты, Красная Шапочка.
Я наблюдала, как люди кричали и носились по Саду. В момент нападения я знала, что дела плохи. Но на камере всё выглядело намного хуже.
Видео переключилось на женщину с пышными, роскошными волосами, уютно сидящую в безопасности гостиной. Или, может, это был замок. В комнате имелись высокие, покрытые позолотой колонны и окна от пола до потолка, обрамлённые пышными, роскошными малиновыми шторами. Лицо женщины было прекрасно освещено; должно быть, сразу за пределами поля зрения камеры горел студийный свет.
— Гайя хочет, чтобы мы поверили, будто они готовы присоединиться ко Двору, но как они могут участвовать в будущем Множества Миров, если они даже свой дом не привели порядок? — на видео появился мужчина с длинными, гладкими, светло-русыми волосами. На нём был очень строгий чёрный пиджак, украшенный серебряной нитью. Он выглядел как нечто среднее между королевским камзолом и парадной формой.
— Я видела его раньше! — сказала я. — Я встретила его в Эмпориуме на третий день моего пребывания в городе.
— Это Фенрис, — Коннер нахмурился, глядя на мужчину на экране. — Сын Королевы Серианы. Наследный принц вампиров. Он неприятный тип.
— Да, я поняла это, когда он врезался в меня, а затем попытался обвинить в этом меня.
— Это и есть ваш официальный ответ? — спросила женщина у принца вампиров. — Что ваше королевство будет голосовать против присоединения Гайи к Двору?
— В данный момент я не могу комментировать наш голос, — ответил принц. — Но я призываю Гайю внимательно рассмотреть свою ситуацию. Проклятие обрушилось на их мир шестнадцать лет назад, уничтожив население. И могут ли они честно сказать, что за всё это время добились хоть какого-то прогресса?
— Они обладают магией, — отметила женщина, бравшая у него интервью.
— Да, конечно, — лёгкая улыбка тронула его губы. — Четыре года назад, когда от Гайи почти ничего не осталось, духи сжалились над людьми. Каждый год они благословляют небольшое число своих детей магией. И теперь эти одарённые магией подростки сражаются, чтобы защитить свой мир. Однако правительство Гайи само ничего не сделало, кроме как воспользовалось даром духов и растратило его впустую. Послали ли они своих Рыцарей убить Проклятых и вернуть свои потерянные земли? Пытались ли они вообще что-нибудь исправить? Нет! Они прячутся в своём раю, охраняемые солдатами и Рыцарями, едят сладости и купаются в пенных ваннах, безучастно наблюдая, как горит их мир.
— Знаешь, как бы мне ни было неприятно это говорить, кровосос прав, — сказал Коннер.
Я тоже так думала.
— И теперь кто-то охотится на их Учеников, на единственную надежду Гайи исправить этот бардак, — продолжил Фенрис.
— Откуда он знает, что кто-то охотится на Учеников? — спросила я Коннера.
— Ну, это довольно очевидно, если сложить всё это воедино, не так ли? — сказал он, пожимая плечами. — Правительство должно знать, что происходит, но они хранят это в тайне, чтобы не выглядеть дураками, каковыми они и являются. Они будут в восторге от того, что Фенрис только что выдал их по телевизору. Я уверен, что прямо сейчас правительство очень сожалеет о том, что предоставило жителям Крепости доступ к новостной сети Множества Миров.
— Правительство Гайи несёт ответственность перед своим народом. Обязанность защищать его от угроз. Они подвели свой народ, — сказал Фенрис. — Мы, члены Двора, также несём ответственность перед нашими гражданами. Мы должны защитить Множество Миров от угроз, даже если эта угроза исходит из другого мира.
— Вы хотите сказать, что Гайя представляет угрозу для Множества Миров? — спросила женщина.
— Я говорю, что бремя доказывания лежит на них. — Фенрис смотрел прямо в камеру. — Докажите нам, что болезнь, поразившая ваш мир, не представляет для нас угрозы. Докажите нам, что вы можете не только сдержать Проклятие, но и вернуть то, что оно у вас отняло. Докажите нам, что вы не бессильны. И тогда у вас возможно, будет место при Дворе.
— Ого, вот это вызов, перед которым они не смогут устоять, — прокомментировал Коннер, когда новостной канал Множества Миров переключился на историю о сбежавшем драконе.
Да, Фенрис, по сути, только что обрисовал в общих чертах, как Гайя может завоевать своё место при Дворе.
— Но как мы должны доказать Двору, что у нас есть власть над нашим собственным миром? — рассуждала я. — У нас её вообще нет. И не можем же мы просто достать лекарство от Проклятия из волшебной шляпы.