Я пожала плечами.
— Если я попытаюсь помочь, она только отругает меня. И у неё появляется эта странная складка между бровей. Поэтому я решила, что лучше просто не мешать ей и позволить ей делать то, что у неё получается лучше всего.
— Видишь, Сав, вот почему ты в самом низу Табло.
— На самом деле, я больше не в самом низу Табло.
И всё благодаря своевременному вмешательству моего Рыцаря в сияющих доспехах.
— Но, в любом случае, — продолжила я, — я почти уверена, что нахожусь в самом низу рейтинга, потому что Генерал считает меня олицетворением анархии.
Он фыркнул.
— И это тоже. Но ты должна хотя бы попытаться сделать что-нибудь, чтобы заработать очки.
— Нет, мотив важнее добродетели.
Он нахмурил брови.
— Мило. Где ты набралась таких новых познаний?
Я покачала головой.
— Нигде. Не бери в голову.
Като и Коннер оба говорили мне эти слова. Неудивительно, ведь они были лучшими друзьями. Но если я расскажу своему брату, что я… ну, тусовалась с двумя Рыцарями — двумя парнями-Рыцарями — поддразниванию не будет конца. И прямо сейчас мне действительно не нужна такая драма в моей жизни.
— Приятно встретить вас двоих здесь!
Мы с Данте повернулись к нашей маме, которая улыбалась нам так, словно это был лучший день в её жизни.
— Мои двое замечательных детей, которые так усердно трудятся, чтобы стать Рыцарями! — мама встретила нас самым сентиментальным выражением лица, которое я когда-либо видела на её лице. — Я так горжусь вами!
— Она же понимает, что мы, по сути, просто стоим здесь и бездельничаем, верно? — сказал мне Данте.
Я одарила его своей самой невинной улыбкой.
— Для тебя в этом не было бы ничего нового.
— Эй, у меня есть цели, амбиции и всё такое! — запротестовал он.
— Например?
Данте на мгновение задумался.
— Пробежать марафон менее чем за два часа, — наконец решил он.
— О, да. Я помню, как в прошлом году ты много бегал, пытаясь достичь этой цели.
— А я помню, как ты увязывалась за мной.
— Я пробегала далеко не так много, как ты, — вздохнула я.
— Ты пробегала достаточно много, чтобы получить кровавые мозоли.
Я вздрогнула.
— Да, это было ужасно.
— Ужасно было то, как мама взбесилась, когда ты истратила весь наш годовой запас бинтов всего за месяц, — сказал он мне.
— Я совсем забыла об этом, — сказала мама.
— Ну, а я не забыл. Ты прочитала мне невероятно незабываемую нотацию. Как будто это я виноват в том, что у Саванны все ноги в крови и мозолях, — сказал он, медленно и выразительно закатывая глаза.
Мама нахмурилась.
— Я не за этим читала тебе нотации, Данте, и ты это знаешь.
— О-о-о, что случилось? Что сделал Данте? — я почувствовала, как мой рот растягивается в очень широкой, очень нетерпеливой улыбке.
— Вся причина, по которой у тебя появились кровавые мозоли, заключалась в том, что Данте подстрекал тебя тем, насколько он лучший бегун, — сказала мама.
— Эй, ей не нужно было пытаться доказать, что я ошибаюсь!
— Конечно, нужно, — сказала я ему. — Это своего рода моя работа — всегда доказывать, что ты не прав, бро.
— Я уверена, что ты проявила бы некоторую сдержанность в этой ситуации, если бы только Данте рассказал тебе о своей другой цели, — последнее слово мама процедила так, словно оно было ядовитым на её языке.
— Какая цель? Что я упускаю? — я переводила взгляд с мамы на брата и обратно.
Данте только закатил глаза.
— Мама думает, что если бы я не подстрекал тебя, у нас бы не закончились бинты. У неё была иррациональная паранойя, что я вот-вот размозжу себе голову, а у неё не будет ничего, чем можно было бы прикрыть рану.
— Это было весьма оправданное опасение! — вмешалась мама. — Ты вечно пробовал эти безумные трюки, Данте. Помнишь, как ты пытался сделать сальто назад с крыши старой автобусной остановки?
Так вот какая у него была «другая» цель.
— Ты пытался сделать сальто назад с крыши? — теперь было легко смеяться, так как я знала, что с ним всё в порядке. — Рада, что пропустила это.
Данте иногда был таким тупицей.
— Ты пропустила много интересного, Сави, — сказал он мне. — Я почти справился с приземлением.
— С третьей попытки, — сказала мама, поджав губы.
— Подожди, ты три раза пытался сделать сальто назад с крыши? — я вытаращила глаза на Данте.
Он гордо кивнул.
— Я вижу, что ты впечатлена.
— О, да, я впечатлена… тем, что ты выжил! Ты, должно быть, самый безрассудный человек, которого я когда-либо встречала. Серьёзно, брат, как ты до сих пор жив?