«Эй, что вы там с ним сделали? Я сейчас милицию вызову!» — обернувшись, я увидел, что это вопит на крыльце бара тёмный силуэт какой-то девицы. Чуть сдвинув голову в сторону, чтоб в глаза не бил свет фонаря, я понял, что деваха к тому же беременна. Причём сильно. Месяце на седьмом-восьмом. Смелая, — подумал я. Слава-те-яйца, что тёлка оказалась знакомая. Участница кавээновской команды юрфака.
— Оль, — стремительно вспомнив её имя, сказал я, успокаивая её пассами, как заклинатель змей своих извивистых подопечных. — Не надо ментов, мы сами разрамсуем — человек заслужил…
— Ну, ладно, всё равно лучше уходите — я сама с ним тут… — ответила она примирительно, видно также вспомнив меня и узнав, как чела вполне интеллигентного, ни в каких таких тёмных делишках не замеченного. Может она в этом баре кем-то подрабатывала? Видел её тут пару раз на крыльце и до этого.
Мы скоренько ретировались в сторону общаги. Обернувшись, я увидел, как она подошла к раскатанным на асфальтовой дорожке телесам и потрясла их за плечи. — «Слышь… ты как? Живой?» — Длинный приподнялся на сраку и, деланно застонав, обхватил граблями свой растрёпанный кумпол. Наверное, решил, что сейчас ему презентуют леденец, только лишь взглянув в его невинные чистые глазёнки: «ну, разве ж мог я, тётя, сделать что-нибудь плохое? Вы только посмотрите на меня, я же ж пионер, отличник, тимуровец. Это всё они — забияки во главе с хулиганом Квакиным…»
«Вот ублюдок», — пронеслось у меня в башке.
Уже в комнате, радостно галдя и смеясь, отметили пивком доставшуюся нам так легко викторию. Никто, конечно, наивно не ждал, что Длинный прям сейчас кинется нести нам деньги. В эйфории были, но не настолько. Подождав для порядку с полчасика (под хмельком всегда хочется помечтать о красивой жизни, верно?) и в очередной раз вспомнив в лицах трагикомедию, устроенную Длинным, наши диплодоки и трицератопсы разъехались по домам.
В комнате остались только Волосан, я, для подстраховки, и сосед Волосана — Михалыч, который назавтра должен был улетать из Москвы прямиком в Турцию, где устроился работать аниматором на лето в один из тамошних отелей. Плясать для пьяных русско-немецких туристов стриптиз у шеста и обучать их катанию на сёрфинге. Сам этот сёрфинг он пока ещё и в глаза-то не видывал. Море тоже.
Как выяснилось чуть позже, остался я не зря.
А может всё-таки зря?
Буквально через десять минут после, как наши «ильямуромцы» свалили, за дверью послышался какой-то скомканный гомон, шипящие матюки и дружное ног топотанье. Словно там случилась деревенская дискотека. Только без дискотеки.
В дверь загрохотали кулаками.
«Началось…» — скользнуло стремительным электрическим бегунком неказистое словечко в трёх наших головах. Надо же… а ведь никогда не верил, что у меня есть телепатические способности. Может в «чумаки» податься? Тройной приворот — двойной отворот — астральный заворот кишок.
Михалыч, точно он и не при делах, тут же уселся к столу и, скромно прикрыв локаторы ладошками, стал усиленно штудировать англоязычный словарь — «извините мужики, но меня с синяками в Турции на таможне не пропустят». Я его очень даже понял.
Открыли. Прямо мне в пузо упёрлось что-то чёрное, похожее на пистолетный ствол. Это он и был. Мои глаза по очереди, с толком-расстановкой отследили остальную гарнитуру: бейсбольная бита, железный кастет с кольцами-дырками для пальцев (символ олимпиады) и непонятно зачем взявшаяся початая бутылка водки. Это-то к чему? А, ну да, — бутылка была зажата в руке Зеда.
Зед — местный приживала-алкоголик родом из Якутии. Когда-то давно он учился на биофаке, был отчислен после первой сессии и теперь вот уже лет энцать трётся по общаге, питается и бухает у тех, кто сердоболен. Благо, что чел он презанятный. Может побазарить на любую тему со своим IQ в 158 единиц. Не шутка. Как-то раз он показал мне свой единственный написанный рассказ, после чего мне от перцовой зависти захотелось изорвать в клочья свою писанину и, сдобрив её экскрементами, поджечь. Себе в назидание. Это был ранний Берроуз вперемешку с Набоковым. Стильно. Зед всё делал стильно. Мог, например, пропить и прогулять в саунах с бабами за пару недель громадные «северные» деньги, присланные его родителями для покупки квартиры.
Зеда они явно прихватили для количества. Купили ему пузырь, чтоб сломить его индифферентность. Что и подтвердилось, когда он неожиданно спросил: «У вас стакан чистый найдётся?». Ответом ему было скорбное молчание. Не дождавшись от присутствующих реакции — как-то вдруг все оказались поглощены глобальными проблемами (исчезновением планктона в Тихом океане, например) — Зед обиженно отвернулся и стал выискивать подходящую ёмкость на кухонном столе.