И неудивительно. В руке у меня безвольно висит первая утренняя банка коктейля Rum &Cola. Алк. — 9%. Вторая рука во избежание прилюдной тряски спрятана в карман расписанной из пульверизатора драной джинсовки. На башке «челентановская» кепка, надвинутая на глаза для пущего понта бандитского. На ступнях надеты кеды типа «лягушачья лапа». Вставленный в одно ухо наушник плейера заходится героиново-психопатическими гитарными запилами группы The Stooges. Отвисшая с похмела нижняя губина валохается по полу. Белки глаз слезятся, опутанные сеткой лопнувших сосудов.
Одно слово — уёбок, претендующий на «нашего директора после того, как пару раз присунул ей на выходных». Работники мастерской приросли на своих рабочих местах, будто приклеенные суперклеем в ожидании развязки. Развязка не заставила себя ждать.
— Привет… Ты зачем?
— Так, просто. Ну, я пойду?
— Иди…
С облегчением выхожу на улицу из этого буржуинского вертепа. Делаю добрый глоток своего пойла. Ну и в жопу их всех! Как говорится, нечего прыгать выше собственной головы. Знай свою социальную нишу, подонок. Поебаться — одно, а встречаться — другое. Вот он сетевой маркетинг половой жизни. Я-то, конечно, лох чилийский, но можно было с самого начала не подавать никаких надежд. Ведь тогда, вчера, с утреца, так здорово наворачивали жареную картошку, которую я приготовил своим фирменным способом: много подсолнечного масла, нарезать длинными полосками, жарить на большом огне, часто переворачивая, — почти чипсы получаются. Машка с Галькой сварганили немудрящий салат из свежих огурцов с помидорами, а Биль-Нельсон даже сгонял за пивом после серии лёгких тычков под дых. На миг мне даже показалось, что мы одна счастливая шведская семья, отдыхающая после воскресной поездки в Амстердам.
…Забежали в парочку кафе-шопов — попробовать местных крекеров с марихуаной, поглазели развесёлых травести в квартале Красных Фонарей, поучаствовали в лёгкой групповушке в купе скорого поезда по дороге домой…
Потом мы с Билем провожали их до остановки. Естественно, страстные киношные поцелуи на прощанье. Обмен телефонами. Даже адрес работы дала (вот и зашёл на работку!). В окне отъезжающей маршрутки долго белел букет из начавших уже опадать роз.
Возьму себе ещё этого гадского пойла и пойду погуляю. Погодка сегодня вроде бы ничего. Самое то для депрессивных пеших прогулок таких, как я, аутсайдеров. Пошёл дождь. Крупный, пузырящийся в лужах, оседающий солёной мокротой на губах. Сколько там Лев Толстой в день отмахивал? По 17 вёрст? По 20? Хер с ним, на работу сегодня только к 8 вечера. А домой после такого освежающего душу душа идти в падлу.
В ближайшем продуктовом ларьке в обмен на скомканный финальный полтинник — оставшийся от той гулянки — получаю пару оранжевых банок веселящего, жидкого дерьма. Руки, на мгновенье вылезшие из окошка ларька, напомнили шокирующие документальные съемки 70-х годов в сожжённой напалмом вьетнамской деревне. Коричневые, в предсмертной судороге, каракатицы запутались в крепких сетях морщин; вершковые ногти — 10 тёмных сторон луны. Руки убитой горем сумасшедшей матери, у которой все сыновья погибли, воюя на стороне Вьетконга. Неужели торговцы сдают санминимум?
***
Уже в меру гашеный, оседаю на берегу речки-говнотечки с дурацким названием Тьмака. Одежда мокра насквозь. Ссать хочется. По хер, вынимать слишком холодно. Поссу в штаны, для сугрева. Ещё вот и в траву ебнусь. Назло. Собакам и отбросам общества — собачья смерть. Прямо напротив гостиницы «Волга», куда селят всяких заезжих шишек и поп-артистов. Вон, понизу всё исписано краской из баллончика: «Иванушки International мы вас очень любим!», «Кирилл, я буду ждать тебя возле цирка в 17.00. Марина» и прочая хероень. Поверх всей этой фанатской сумятицы чёрной масляной краской, аршинными буквами, обычной кистью или палкой, с намотанной на неё тряпкой, намалёвано грозное, как само бытиё: «Разыскивается педераст М. Дронь!». К чему бы это?..
Строгое, почти классицистическое здание грязно-бурого цвета с затуманенными провалами окон. Словно 4 десятка пушечных дул уставились на меня, готовые по первому же сигналу конвойного превратить моё пьяное тулово в знатное решето. Что, на хрен, за ассоциации? Конвойный… Хотя нет… о чём это я… в этой стране каждый если не сидел, то морально должен готовить себя к отсидке. Страна рабов — страна господ. Навеки обречённое на самопожирание полицейское государство.