И теперь Биль предлагает мне пойти и снять кого-то ещё! Да я готов придушить их клуш! Надо додуматься: «Мы пойдём пописать, а вы нас подождите минут 10». Нет, чтобы заподозрить неладное. Я настолько был уверен в триумфе, что мы решили подождать (когда положенные 10 минут истекли) возле общественного сортира.
Двигаем назад к Эстраде. Делаю ещё пару-тройку вялых попыток. У одних — с испитыми лицами профессионалок и источающих магические лучи для определения, сколько у тебя наличных, — всё на комм-основе. Другие — соорудив на пеньке шведский столик с банками пива, чипсами и сушёной корюшкой в пакетиках — сказали сразу: «Мы бы рады ребята потусить, но места заняты». И точно. Минут через 5 к ним подкатил динозаврьих размеров Mitsubishi, из которого вывалил целый чучмекский аул. Со всеми атрибутами: гортанная «мать-перемать» и спортивные сумки, набитые пышущими жаром шашлыками на вертелах. А потом, спрашивается, откуда самолёты в небоскрёбы втыкаются? И откуда сироты чернявые по детдомам Руси?..
***
Шагаем по улице Советской. Под ногами плитка в виде тетраэдров. От злости считаю тетраэдры, пьяно пыхчу и бодаю лбом влажный вечерний воздух. Остальные едва поспевают.
Костя-с-Мариной попрощались и ушли на ночной покой. Этим хорошо. Точно сегодня жариться будут. Костик жук ещё тот. Живёт на квартире у Маринкиной мамы, питается на халяву. Мамашу тёщей уже называет и жрёт их фирменный борщ с говядиной. А мы тут страдай за всю мужскую половину Земли.
Вижу как навстречу идут две кошёлки. Ладно, последний шанс. Пусть уродины, пусть ляди — всё равно выдеру!
— Дамы, вы не спешите?
— Спешим…
— А можно мы поспешим с вами? — направляю я оглобли прямиком к ним и, развернувшись, семеню ногами вспять. Меня встречают улыбки на довольно приличных фэйсах.
Что ни говори, а бабы всегда в душе предпочитают наглого, пьяного ухажёра перспективе одиноко шлифовать клитор в ночи. Хотя бы просто для того, чтоб на минуту и почувствовать себя царицей Савской. С мужиками, в общем-то, так же…
— Мадам, у вас дырочка на плече, — тыкаю я пальцем в синюю кофточку, еле прикрывающую молочные железы той, что ниже.
— Ой, правда! — останавливается она, тормозяя кокетливым локотком подругу.
Подруга — ничего себе! Мой размерс-с-сик! Короткая стрижка «под мальчика», русые волосы и фигура призёрши чемпионата по бальным танцам. Затянута в переливчатые бежевые штанцы. Тонкая, изящная шея уточки-беляночки, плавно переходящая в треугольный, как бокал для мартини, вырез блузки. Блузка просвечивает кружевным бюстгальтером. Чуть прыщеватое личико умело припудрено. Глаза синие-пресиние… Потянет!
— Дамы, мы пребываем в гневе и неодолимом отчаянье. Помочь сможете только вы. Мы сегодня уже 8 раз за вечер пытались познакомиться — и всё без толку…
— А почему вы решили, что сейчас получится? — не без ехидства улыбается синеглазая.
— Потому что слышал, что 2 знакомства из 10-ти обязательно состоятся. Статистика такая. Так что вам, дамы, придётся её оправдывать. Иначе весь штат российских социологов придётся определять на свалку. Меня вот, к примеру, Тимом зовут. Старинное греческое имя. Означает «славящий бога». А вас?
Похоже на бред параноика, объятого либидо-суицидальными тенденциями, но в целом — пойдёт. В одном пассаже — и наличие мозгов, и юмора, и самоиронии, и явная заинтересованность. А что ещё бабе надо для знакомства?! Это потом из тебя начнут верёвки вить. Скалку под рукой держать…
— Галя…
— Мария…
(Аплодисменты за кадром!!!)
— Мария, насколько я помню, имя с древними корнями, — начинаю я расставлять охотничьи силки. — Кажется, древнеримское?
— Ну да, я, вроде, тожеслышала… — с симпатией отвечает выбранная.
На заднем плане тоже слышны коммуникации. Это Болезный и Биль, наконец, выпростались из тупняка и перестали изображать медленный газ. Дуют что-то в уши той, что покороче. Фоном пошёл за спиной ухажёрский звездёж и смешки объекта вожделения. Идём обратно, в сторону Горсада. Вот герои нашего времени — паразитируют на мне, как мандавохи на старой, изъеденной триппером манде представительницы древнейшей! И так по жизни. Я что, Александр Матросов на амбразуры кидаться?!
Наш с Марией тандем на ощупь прокладывает фарватер в дебрях гендерного пустотрёпа:
— А можно узнать, куда вы с подругой держите путь?