Цинтии златой
здесь схоронен прах,
Анио-река,
у тебя в гостях.
И не смейся над сном,
с того света сквозь честную дверь прилетевшим.
Сон, который сквозь честную, точен.
Ночью мы бродим кто где,
ночью — отпуск теням-арестанткам,
даже трехглавый урод спущен с загробной цепи.
А рассветет — и пора
обратно к летейским болотам.
Такой распорядок у нас.
И паромщик сверяет по списку
поголовье лодки своей.
Будь покуда чей хочешь: скоро достанешься мне,
только мне. И тогда
тесно кости с костями сплетем».
После этих обид и упреков
сквозь объятья мои
вырвалась тень.
Стихи 1994–1999 гг.
Генрих и Семен
Генрих
Ты плачешь?
Семен
Просто так.
Генрих
Случилось что-то?
Семен
Так, ничего.
Генрих
Не мучь меня, скажи.
Семен
Я не хотел — мне страшно захотелось
стать коммунистом. Это как болезнь —
сильней меня.
Генрих
Так, может быть, пройдет?
Болезнь сдается, если мы приказы
ее не выполняем и о ней
никто не знает, кроме нас самих.
Семен
Я подал заявленье о приеме.
Генрих
Тогда прощай.
Семен
Нет, Генрих, погоди.
Ты смотришь так, как будто обвиняешь
меня в предательстве. Но разве в прошлом
году меня не отпустили вы
из нашего отряда? Я считал,
что я вполне свободен.
Генрих
Ты свободен.
Но у меня есть сердце, и оно
надеялось, пусть вопреки рассудку,
что ты, Семен, вернешься к нам, а ты
избрал иное.
Семен
Выслушай меня.
Так получилось. Я ходил в райком
без всякой цели — просто отдохнуть,
послушать то доклад, то сообщенье,
в которых столько ясности и правды,
не сознавая, что в моей душе
давно уже творится. Секретарь
райкома проницателен, как всякий,
кто никого не любит. Он заметил,
что я не пропускаю выступлений
пропагандистов; что дрожит мой голос,
когда докладчику я задаю
вопросы. И сегодня он прочел
то на моем лице, что утаить
не мог я, раз не ведал, что со мной.
И он спросил, хочу ли я вступить
в ряды, в шеренги — знаешь сам.
Генрих
И ты?
Семен
Ответил да и подал заявленье.
Генрих
Что ж, этим да со мною ты навеки
прощался и прекрасно это знал.
Могу ли я, нацист, антисемит,
тебя, как прежде, видеть каждый день
и помнить, что у сердца ты хранишь
жидомасонский партбилет? Прощай.
Не плачь, Семен, ты выбрал сам разлуку.
Семен
Мне отказали, Генрих.
Генрих
Отказали?
Семен
Да, отказали, и надежды нет.