В двери никакого окошка не было, но звукоизоляция была не идеальная, что позволяло худо-бедно общаться с Тимом. Правда иногда это доставляло неудобство, когда очередной несчастный решал поорать по среди ночи. Там конечно же охранники быстро справлялись, но обстановка была такая себе. Ну и ее мерзкий голос иногда доносился из коридора.
Меня, кстати, на удивление, никто больше не трогал. Уже два месяца мне лишь приносили еду, раз в неделю ебучий Фонарщик сопровождал меня в душевую, где давал одноразовую бритву и мыло. Ну а когда я возвращался в камеру, то видел новое постельное, состоящее из двух простынь и наволочки.
В первый раз, я чуть не поседел, так как изначально хотел оставить лезвие под матрасом, но потом передумал и просто незаметно положил его за туалет, ожидая, что там будут искать в самом последнем случае. Впрочем, так и было, и скальпель остался не тронутым.
В целом, за два месяца я даже привык к такому распорядку. Особое удовольствие доставлял тот факт, что меня просто оставили в покое. Но ничто не может длиться вечно, и в один день случилось то что случилось.
Глава 4
«Обнаружить свой гнев и ненависть на лице и в словах бесполезно, опасно, неблагоразумно, смешно, пошло. Проявлять гнев или ненависть можно не иначе, как на деле».
— СУКА!!! Чтобы ты сдохла, тварь!!! — бессильно ярился я, разбивая в кровь кулаки о бронированную стенку.
— НЕ-Е-Е-Т!!! А-а-а… — безумные вопли Тима, из-за двери напротив вгоняли меня в бешенство, а отвратительный запах горящей плоти и паленых волос, казалось бы, навсегда отпечатался в воспоминании, как и ненавистный голос недобитой нацистки.
— Кто это тут у нас… Еще один дефектный образец, — из-за тяжелой двери донесся веселый голос.
— Войди сюда, и ты узнаешь, шлюха ты ебучая!!! — использовал я все ругательства на английском, которые мог.
— А я ведь действительно могу зайти, — спустя некоторую паузу, уже другим голосом произнесла «супергероиня», а я беспомощно застыл на месте, отчаянно сжимая в кулаке бесполезный скальпель.
Ярость исчезла, оставив после себя только лишь животный страх перед новой порцией боли, или смерти, от которой меня отделяла вдруг показавшаяся такой тонкой дверь.
— Хороший песик, — удовлетворенно произнесла женщина, так и не дождавшись ответа, и по коридору зазвучало цоканье каблуков. Когда Штормфронт ушла, я медленно сполз по стенке вниз. В глазах стояли непрошенные слезы.
— Тварь… — еле слышно шепнул я, плавая в океане вины и отвращения к самому себе. Кулак вновь оставил кровавую отметину на двери. Даже понимая, что в этой ситуации все что я мог — это бесполезно подохнуть, такая несправедливая, мучительная смерть человека прямо рядом с тобой… Это было просто невыносимо. Стоять здесь, и ничего не делать… Психованная сука! Простая прихоть, и человека с его мечтами и желаниями просто стерли… Сейчас я как никогда понимал Бучера, в его жажде мести. Осознавать, что будь даже дверь открыта, и у меня было любое оружие на выбор — и все равно это кончилось бы также, как и сейчас — просто невыносимо.
«А ведь я не знаю, что будет дальше!» — вдруг поразило меня осознание. Третий сезон окончился на моменте, когда этот гребаный Хоумлендер просто разрезал человека, посреди толпы.
И что блять там дальше?! Война суперов против людей, или Твердыню все-таки как-то убьют… От этой гребаной вселенной можно ожидать чего угодно. Включая то, что безопасных мест в ней просто не останется! И эта сука Штормфронт… Как приятно осознавать, что и ее прожарят до хрустящей корочки, только если я не стал той бабочкой, меняющей оригинальную историю, что вполне вероятно.
Вот и получается, что этот супермен из мира кошмаров запросто может превратить всю землю в подобие мира из метавселенной Ди-Си, где супермен стал диктатором. И куда тогда бежать?!
Или понадеяться на сценаристов, и что все будет хорошо?
— Блять! — ощутил я, как спрятанный в рукаве скальпель надрезает кожу, и с моей руки стекает струйка крови, потихоньку замедляя свой бег. — «Не хватало еще просто вскрыться… впрочем, регенерация, похоже, понемногу прокачивается…»
Я посмотрел на сбитые костяшки, которые саднили, но кровь уже также остановилась, и мне в голову вдруг пришла, наверное, глупая, но такая манящая затея.
Вмешаться в ход истории. Раньше я хотел просто сбежать куда-нибудь, и попробовать вернуться в Россию. Правда не слишком-то понятно, что представляет из себя родина здесь. В моем мире… все шло по плану, как в песне Летова. Жить можно, особенно если засунуть язык в жопу, как я сделал сейчас. Будет ли лучше здесь — хер его знает. Особенно учитывая ебучих суперов.