— Не Володьку, а святого Владимира Русь крестившего.
— Дите мое, — с не скрываемой издевкой перебил ее Витёк, — много ли ты об этом типа святом знаешь? — Девушка смутилась, но ответила.
— Полководец, собиратель земель Русских, например.
— Ути-пусо! Какая прелесть! — Еще более язвительно захихикал Витёк. — Собиратель земель! А как насчет правды? — Он резко наклонился к ней, девушка отшатнулась.
— Я не удивлюсь, если ты его сейчас назовешь сатаной хвостатым.
— Нет, сатаной хвостатым не назову, — засмеялся он, — а вот расчетливым политиком — да. Владимир свет Святославович, незаконнорожденный сын и князь Новгородский брата своего Ярополка, который и был, кстати, воспитан своей бабкой княгиней Ольгой истовым христианином, грохнул, и земли российские объединил под знаменем борьбы с верой чужеземной — христианством и, соответственно, возвратом к религии пращуров с поклонением Перуну молниерукому, Волховыми гульбищами и человеческими жертвоприношениями.
— Наши предки никогда человеческих жертв не приносили! — Возмутилась Лена.
— Приносили. — Не поддержала ее Лариса. — И Перуну и Сварогу человеческие жертвы очень даже нравятся.
— Перуну — да, — не согласился с ней Артём, — а Сварогу только в исключтельных случаях, в основном его уста кровью барашков мазали. Да и Перун человеческие жертвы принимал только если они в честном бою принесены были.
— Про древлян не забывай. — Не согласилась с ним Лариса. — У них почти всем богам человеческие жертвы приносили.
— Нуу… М-да. — Вынужден был согласиться Артём. — Но и ты согласись, что древляне совсем уж дикое лесное племя было, да и поклонялись они богам совсем уж старым и ритуалы творили по старому.
— И что? — Удивленно подняла бровь Лариса. — Предки же.
— Так. Стоп. Археологи. Я говорю. — Перебил их Витёк. — Владимир под знаменем противостояния нашествию христиан объединил земли, сжег кучу построенных Ольгой храмов, отдал на растерзание служителям культа Сварога священников, а потом на него наехала Византия, этакие американцы того времени, и оставшись перед выбором: быть затравленным или принять христианство, предпочел последнее. Да и то, христианизацию провел как умел — огнем и мечем. Как раньше христианские храмы жег, так и новую, византийскую веру насаждал — топорами в руках верных дружинников.
— М-да, — надулась Елена, — совсем у тебя ничего святого нет.
— Ну нет, дитя мое, — вздохнул Виктор и притянул девушку к себе, — святое есть, только я не верю тому, что говорят насквозь лживые попы, а сам ищу информацию.
— Однако странно, камень и бревно, но оградки. — Оборвала Лариса Витька с его сложным и запутанным историческим спором. Она уже давно отодвинула от себя тарелку и теперь говорила не поднимая головы со сложенных на столу рук.
— Поясни. — Попросил ее Олег.
— Ключевский. — Словно это должно было все объяснить сказала девушка.
— Не читал. — Честно признался Василий.
— Я тоже. — Заметил Гоша.
— Он считал, что причина раздробленности Европы и огромных единых российских просторов в основном строительном материале используемом в стародавние годы. — Пояснила Лариса. — В Европе строили из камня, то есть строя дом, человек вполне мог справиться в одиночку. А у нас из бревен, а с бревнами в одиночку не справиться, нужна помощь соседей.
— Да, действительно не логично. — Вступила в разговор Роза.
— Наоборот, все логично. — Подал голос Артём. — При жизни мы настолько устаем от соседей, что после смерти ищем покоя, вот и отгораживаемся от всех ржавеющими оградками.
— И все равно непонятно зачем. — Зевнул Витёк. — Лично мне без разницы, будет кто-то ходить ко мне на могилку посторонний, или не будет.
— Лишь бы на могилку не ходил. — Хихикнул Олег.
— Отсюда и оградка. — Кивнула Аня.
— А зачем оградка, если нет могилки? — Спросил ее Артём, она не ответила.
— Вот я о том и говорю — яблонька. — Постарался закрыть тему Виктор.
— Яблонька по любому забудется быстрей могилки с оградкой. — Грустно заметила Аня.
— Дело не в оградке. — Не согласился с ней Артём. — В воспитании.
— Не столько в воспитании, сколько во внутрисемейных отношения. — Возразил Василий. — Родители могут зад рвать пытаясь впихнуть в детей что только возможно, а если внутри семьи нет тепла и понимания, никто на могилку ходить не будет.
— Совсем плюс. — Неожиданно сказал Виктор. Олег посмотрел на него и кивнул.
— О чем это он? — Поинтересовался Вася.