– Привет! – помахал он рукой гиганту, улыбаясь по-идиотски.
Незнакомец что-то жевал, с хрустом отгрызая кусок. Игнат пытался нащупать кружку. Исполин бросил в костёр, около него то, что ел. «Копыто что-ли или лапа?» Игнат наклонился, пытаясь рассмотреть. В костре, начинала чернеть и обугливаться изуродованная кисть человеческой руки! Тошнотворно запахло горящими волосами. Хмель унесло ветром. Игнат не помнил, как вскочил на ноги.
– Вася знакомься: это Игнат! – пафосно, с торжеством пропел, улыбаясь, Сергей. – Он весь твой!
Исполин в упор посмотрел на свою «дичь». Игнат очнулся секунд через десять, и понял, что ломится сквозь лес, не разбирая дороги. Гибкие острые ветви хлестали по лицу, рукам, оставляя глубокие красные борозды, но он не замечал. «Дичь» неслась как угорелая, прочь от костра каннибалов. Мысли Игната если и были, то сводились к одной: «Валить!» Быстро и далеко. К чертям собачьим куда угодно, только подальше!
Постепенно вернулась способность слышать. Позади, с нарастающим хрустом и грохотом двигался Вася. Игнат, не оборачиваясь, понимал, что это он. И ему самому скоро конец. Но, он бежал. С криком продравшись сквозь какие-то колючие заросли, он выбежал на другую, более широкую поляну. Посредине её, в свете луны, он увидел место для костра. Чуть поодаль, виднелась перекладина, с распятой плёнкой. В метрах пятидесяти, он заметил небольшой добротный домик. Грохот нарастал позади. Игнат припустил к дому.
***
Два столба и на них горизонтальная перекладина. Игнат присмотрелся, пробегая мимо: «Кожа! Твою мать! Да какого чёрта? Кому здесь нужна кожа человека?» Долетев до хижины, он толкнул дверь. Она оказалась не заперта. Вбежав внутрь, он закрыл за собой дверь на засов и решил осмотреться. Трясущимися от накатывающих волн адреналина руками, он с трудом достал из кармана фонарик. Включив его, и ослепив ненадолго себя, он осветил помещение.
Самая спартанская обстановка: стол, стулья, печь. На стенах – черепа животных, вероятно, трофеи. В углу стояли канистры. И ни какого оружия. Игнат сделал шаг к канистрам и чуть не наступил на большой капкан. «Ого! Это пригодится!» Он дошёл до канистр и покачал их поочерёдно. Одна полная, другая – на половину. «Быстрее, быстрее!» План созрел на ходу.
Дверь затрещала и разлетелась от мощного натиска. Согнувшись в поясе, в хижину, отбрасывая остатки двери, втиснулся Вася. Озираясь, он скалил зубы и шумно втягивал воздух. Подняв лохматую башку вверх, он внезапно обернулся. Капкан захлопнулся на голове двуногого зверя с неумолимым лязгом. Игнат чуть не оглох от душераздирающего воя. Спрыгнув с поперечной балки над дверью, он, насколько мог быстро, достал спички из пакета в кармане. «Бросай курить, говорили они…» Он чиркнул спичкой и засунул её в коробок. Бросил на пол и отвернулся, выбегая из дома. Огненный вихрь с громким хлопком опалил ему спину. Игнат отбежал, обернулся и, сняв горящую куртку, бросил её на землю.
А внутри дома, метался, рыча и воя, огромный факел. Живой и горящий.
– Пошёл ты нахер, Вася! – Игнат согнул в локте руку в сторону дома, показывая неприличный жест. – Вот тебе эпиляция, мудила! Ха-ха!
Он засмеялся в голос. Стало так легко и весело. Он стоял и слегка пританцовывал, размахивая руками.
Хижина начала гореть. Огонь быстро распространялся по сухим доскам. И вот уже вся крыша была охвачена пламенем. Внутри теперь, рычал и выл только огонь. Игнат смотрел на всё это, и в глазах его отражались всполохи огня. «Победил! Враг был повержен!»
Из-за треска горящей древесины, Игнат не услышал, как позади него возник Сергей. Он посмотрел на дом, на веселящегося Игната, вытащил топор из пенька за перекладиной и тихо подошёл сзади…
***
Боль. Нестерпимое жжение по всей спине, гулом отдавалось в позвоночник до самого мозжечка. Игнат открыл глаза. И сразу закашлялся от смрада горелого мяса. Он горел. Совершенно голый. Вся спина была в огне. По всей коже лопались пузыри. Волосы на его голове оплавились и череп теперь, будто окунули в кипяток. Уши свернулись от нестерпимого жара. Он висел спиной вниз, руки и ноги были прихвачены чем-то прочным на перекладине над костром. Игнат задыхался от дыма и боли.