— Магия там буквально кипит, Рон…
— Ты боялась?
— Нет.
— А я боялся, — Уизли взъерошил рыжий чуб и покосился на чашу, — что меня в очередной раз стошнит от этого проклятого Снейпа! Противный он все-таки тип, что ни говори…
— Ты что, ничего не понял?
— Да понял, конечно. Но, знаешь ли… За талант, как говорится, прощается многое, но далеко не всё!
— А я была бы, наверное, счастлива, если бы… какой-нибудь парень… полюбил меня так, как он свою Лили!
— Что-о? «Какой-нибудь парень»? А я, по-твоему, не могу?
— Можешь… наверное!..
Они ещё долго сидели бы в обнимку в гулкой тишине пустого кабинета. Но по мраморной лестнице мелко и дробно простучали торопливые каблуки, и Гермиона узнала звук шагов своего декана. А в пустой багетной раме у полок с некомплектным собранием подшивок «Трансфигурации сегодня» за период с 1934 по 1996 год бесшумно возник и ухмыльнулся в седые усы неугомонный Финеас Найджеллус Блэк.
— Профессор, мы должны вам кое-что показать! — Гермиона успела выпалить эти слова, едва Минерва Макгонагалл, раскрасневшаяся от гнева и быстрого шага, распахнула незапертую дверь.
Мгновение спустя учитель и ученица держались за руки, склонившись над исходящей опалесцирующим туманом чашей Омута памяти. У двери, с палочкой наперевес, в мантии-невидимке, наброшенной на одно плечо, замер безмолвным стражем Рон Уизли. Полный решимости не допустить сюда и самого министра магии, если таковому приспичит явиться, пока Гермиона и профессор Макгонагалл не закончат визит в чужое неизведанное прошлое…
…Лето. Пыльный маленький город. Деревянные качели на убогой площадке в тесном дворе. Две потемневшие доски, взлетающие на джутовых верёвках над сухим быльём, пробившимся в трещинах старого асфальта. Рыжая малышка спрыгивает с качелей на высшей точке траектории. И вдохновенно левитирует в жёлтом дрожащем мареве…
— Лили! Не смей!!! Опять ты!!! — взвизгивает белокурая девочка постарше.
…На ладони Лили — увядший цветок акации. Он шевелится, словно морщится, кривя губы, крохотная жёлтая рожица.
Старшая сестра, скривившись, смотрит на руку девочки через плечо.
— Фу! Прекрати, Лили, мама же тебе говорила…
— Девочка, я знаю, кто ты! Ты — ведьма!
Тщедушный нестриженый парнишка в парусиновой куртке не по росту. Нарисовался ниоткуда, словно с неба свалился. Смотрит на рыжую в упор глубоко посаженными темными глазами. Не мигает… По лицу — красные пятна…
«Это… Снейп?.. Сколько ему здесь лет? Восемь или девять… Совершенно запущенный мальчишка. Сирота при живых родителях… Скорее всего, вызов в школу был для него долгожданным избавлением от беспросветного бедняцкого быта».
…Петуния Эванс морщит нос.
— Не смей обзывать мою сестрёнку! Я тоже знаю, кто ты! Сын пьяницы Тобиаса Снейпа из Паучьего тупика! Проваливай в свой двор и там обзывай, кого хочешь!
— А… это вовсе не обзывательство! — мальчишка словно не слышит, обращается только к младшей, — У меня мама тоже ведьма. Ты ведь можешь колдовать, правда? И я могу. А сестра твоя — маггла, у неё колдовать никогда не получится…
…Вокзал Кингс-Кросс. Тот же парнишка, одетый во всё чистое, но явно не новое, перекосившись на сторону, с трудом волочит перевязанный верёвочкой фибровый чемодан с оббитыми углами. Рядом шагает худощавая темноволосая женщина с бледным лицом и такими же глубоко посаженными темными глазами. У женщины, вопреки синим кругам усталости под глазами, некстати подчёркнутым линялым оттенком скромного платья из дешёвой диагонали, вид и поступь королевы…
«Гордость… Да, конечно. Моя мать тоже гордилась, что я получила вызов в Хогвартс… И тоже должна была скрывать от маггла-супруга и свой непривычный людям дар, и тонко чувствующую мир душу».
На платформе снова две девчонки:
— Туни… Ну, давай, как только я до школы доеду, сама спрошу директора, можно ли нам учиться вместе?
— Очень надо мне учиться в вашей школе для ненормальных чудаков!!!
— Ах, так? Зачем же ты тогда писала письма профессору Дамблдору и клянчила, чтобы тебя тоже взяли?
— Я — клянчила?.. А ты… Ты!.. Сумасшедшая!
— Ну я же сама читала… — Лили сама выдаёт себя, бросив взгляд в сторону приближающихся Снейпа с матерью.
— Это все приятель твой! Он письмо стащил и тебе отдал! У-у, сволочь, появись только теперь у нас в гостях! — Петуния зло сжимает кулачки. — Настоящий шпион! И — жулик! Вы, волшебники, все такие!!! Уроды! И ты тоже — уродина!!!