Маркус Праудфут учуял жёсткий сарказм колдомедика, покраснел, запыхтел...
— Ну… Нам, наверное, достаточно будет изъять волшебную палочку пациента и взглянуть на его левую руку. По счастью, Тёмный Лорд клеймил своих слуг особой татуировкой повыше запястья — в виде змеи, вылезающей из человеческой черепушки… Возможно ли снять повязки с его левой руки? Временно, только для освидетельствования.
Мэри похолодела. Замерла, вполоборота глядя на мракоборца расширившимися от ужаса, ненавидящими глазами. Удушливая волна страха за любимого захлестнула все её существо…
— А вам пришлось бы по душе, если бы ваша рука была перебита в двух местах, и кто-то предложил помучить вас внеплановой перевязкой? — загремел над самым ухом Остин. — Вы не слишком ли много себе позволяете, мистер Праудфут?
«Спасибо, Руперт!»
— И все же, именем Закона, я вынужден настаивать…
Мэри аккуратно отложила опустевший шприц, медленно поднялась, словно у неё затекли ноги, повернулась и молниеносным движением выхватила из кармана зеленовато-жёлтого халата волшебную палочку, направив её точно промеж водянистых глаз инспектора-мракоборца.
— Маркус Праудфут! Немедленно выйдите вон! Иначе исполняющий обязанности Министра Шеклболт будет лично мной поставлен в известность, что вы намерены были применить к подозреваемому, защищённому презумпцией невиновности пока не доказано иное, одну из изощрённых форм физического истязания, запрещённую всеми международными Конвенциями и Положениями. Отказывать в медицинской помощи или чинить препятствия при её оказании в цивилизованном мире не принято даже по отношению к врагу, так не поступали и сторонники Гриндевальда!
— Вы угрожаете должностному лицу при исполнении служебных обязанностей, миледи? — мракоборец все ещё пытался так или иначе довести порученное дело до конца.
— Я ставлю на место солдафона, препятствующего исполнению священных обязанностей целителя. И посмотрим, сколько минут вы останетесь должностным лицом, инспектор, когда об этом узнает ваше начальство!
— Пойдём, Марк, — тихо подал голос от двери доселе безмолвный Сэвидж. — Пусть делают своё дело. В конце концов, кто мешает нам поставить в коридоре кресло и посадить в него Долиша? Пусть подежурит, и когда господину директору станет полегче, даст нам знать. Все равно ему делать нечего, а выписываться рано...
* * *
02.05.1998. Госпиталь Святого Мунго
Джон Гектор Долиш слыл среди коллег в аврорате парнем исполнительным и верным, как полагается выпускнику Хаффлпаффа, с отличием закончившему и школу, и трёхгодичные курсы Академии мракоборцев.
Отличные оценки в аттестатах и формулярах. Школьная дружба с ровесницей, Нимфадорой Тонкс, замечательной девчонкой-метаморфом, затейницей и выдумщицей. Личная рекомендация прославленного ветерана магических баталий Аластора Муди при зачислении в штат Министерства. Пылкая любовь и счастливая свадьба с избранницей — секретаршей из транспортного департамента Хелен Диппет, внучатой племянницей прославленного директора Хогвартса…
Казалось бы, живи да радуйся: и судьба, и карьера складываются как надо. Если, конечно, не считать профессионального риска, неизбежного при работе в правоохранительных органах. Но ведь без риска и жизнь, наверное, была бы пресна?
Беда была в том, что Джону Долишу, младшему инспектору Отдела по борьбе с темномагическими сообществами, патологически не везло.
Когда по приказу министра Корнелиуса Фаджа они с Кингсли Шеклболтом явились в Хогвартс арестовать самого директора Дамблдора, хитрый старик исподтишка шарахнул бывшего своего ученика-отличника, гордость Хаффлпаффа, вульгарным Ступефаем. Заодно с Кингсли, судейской делопроизводительницей Долорес Амбридж и самим министром. А сам был таков…
Тогда в служебном формуляре Долиша и появилась первая запись о проваленном задании. Хотя, наверное, Корнелиус мог бы и пожалеть молодого соратника! Будто сам рядом с ним не лежал тогда, жестоко оглушённый, на холодном школьном полу!
При попытке задержания по подозрению в тёмных делах школьного лесничего Рубеуса Хагрида Долиша приложила Петрификусом немолодая учительница, декан Гриффиндора. Да ещё несостоявшийся арестант собакой укусил… В смысле, потому и пропустил профессионал-мракоборец это злосчастное детское заклятие, которое даже первокурсники умеют отбивать, что ему как раз в этот злосчастный миг вцепился зубами в ляжку раскормленный, как поросёнок, брылястый мастиф.
Сэвидж потом смеялся: нет, мол, во всей магической Британии более трусливой собаки, а тебя, дружище, не убоялась…