Эд ДЮМОНТ
ДУРАЦКИЙ СПОСОБ
Перевод Н. Колпакова
Держать салун, доложу вам, — самый дурацкий способ зарабатывать на жизнь.
Я не то что жалуюсь или имею что-либо против. Я неплохо зарабатываю на этом, и у меня есть свои радости, а так как рабочий день долог, то мне выпадает также и своя доля горестей. Иной раз попадается пьяный, который становится чересчур воинственным и его приходится утихомиривать. Другой раз приходится разнимать мужа с женой, подравшихся между собой из-за его любовницы; или мужчину и его любовницу, вцепившихся друг в друга из-за его жены; а не то жену, учинившую драку с любовницей своего мужа.
Но в этом нет ничего необычного. Вы просто считаете это частью вашей работы и вскоре привыкаете. Бывают, правда, и в самом деле странные вещи, которые любого сведут с ума.
Дайте-ка я вам расскажу.
Закусочная, которую я держу, — это всего лишь небольшая забегаловка, обслуживающая главным образом соседних лавочников и коммивояжеров. Однако она расположена не так уж далеко от проезжей дороги, чтобы сюда не заглядывал никто из посторонних.
Так вот, этот человек зашел в пятницу, часов так около десяти утра, когда мое заведение было еще не вполне готово к приему клиентов. На нем были темно-синий костюм, белая сорочка и скромный галстук, и я решил, что это какой-то коммивояжер, зашедший убить четверть часа перед тем, как позвонить заказчику.
— Минутку обождите, — сказал я ему. (Я как раз загружал холодильники пивом.)
— Не торопитесь ради меня. Я не спешу.
Пока я заканчивал с холодильниками и набивал льдом сатуратор, он снял с прилавка табуретки, куда я их поставил, когда мыл пол в зале, и расставил пепельницы. Затем он выбрал себе место в конце зала, уселся там и в ожидании закурил сигарету.
— Как освободитесь, мне кружку пива, — сказал он. — Любое, какое есть под рукой, — все сойдет.
Я вытащил бутылку пива и поставил его на поднос перед ним, отстранив назад деньги, которые он положил на прилавок.
Мешок с деньгами был спрятан мною под стоящий под прилавком пустой ящик из-под пива. Я отсчитал деньги, которые мне потребуются в течение дня для сдачи, — шестьдесят пять долларов пятаками, гривенниками, четвертаками, полтинниками и долларами — и рассовал их по ячейкам в кассовый аппарат. Поскольку была пятница и я превратил в наличные платежные чеки некоторых из своих постоянных клиентов, то у меня под рукой находилось лишних шестьсот двадцать пять долларов. Их я положил под кассовый аппарат. Затем я достал бутылку пива себе и обошел стойку бара, чтобы сесть рядом с незнакомцем.
— Вряд ли кто еще придет пока, — сказал я ему. — Вы коммивояжер или кто другой?
— Нет, я просто шел мимо и, увидев дверь открытой, зашел пропустить пару пива.
Говорить нам, собственно, больше не о чем было, так что мы просто сидели и тянули пиво. Через несколько минут я поднялся, вновь наполнил свою и его кружку и опять сел. Вот тут-то как раз и началась вся эта дурацкая штука.
В бар вошел какой-то паренек и подошел к прилавку. Я слез со стула, чтобы зайти за прилавок и обслужить его по первому разряду. Когда работаете в питейных заведениях так долго, как я, то у вас само собой вырабатывается какое-то особое чутье и вы сразу чувствуете, что запахло паленым. Именно это я почувствовал в данный момент.
Не то чтобы было что-то подозрительное в облике паренька. Нет, лицо у него было самое симпатичное, и одет он был прилично, в красивые брюки из прочной хлопчатобумажной ткани, спортивную рубашку и светло-коричневый жакет. Однако взгляд, который он бросил на меня, а затем на первого посетителя у стойки, заставил меня поежиться. Я заметил, что руки у него потные и он потирал их друг о друга, словно старался их вытереть.
Он заказал бутылку пива, и я отвернулся, чтобы достать ее из холодильника. Когда я обернулся назад, в его руке оказался пистолет, нацеленный прямо мне в грудь, одна из тех маленьких штучек, которые кажутся игрушечными до тех пор, пока не направлены на вас.
— Спокойно, папаша, не нервничай и не заставляй меня нервничать. Просто протяни руку назад и достань из кассы деньги.
Единственное, что заставляло меня нервничать, так это тот факт, что паренек сам был весь на взводе. Рука его, что держала пистолет, заметно дрожала. Я нажал на регистре кнопку «Нет продажи» и вытащил однодолларовые бумажки, что положил в кассу для сдачи.
— Не делай этого, сынок, — вдруг спокойно проговорил мужчина, что сидел на другом конце бара и тянул свое пиво.
Паренек резко обернулся к нему (пистолет все еще оставался нацеленным на меня).
— Не суйтесь, дорогой, куда вас не просят, и не двигайтесь с места. — Паренек старался прорычать эти слова, но в голосе его слышалась дрожь, которая была под стать дрожи в его руках. — Мне не хочется кого-либо отправлять на тот свет, но я, не задумываясь, всажу пару пуль, если захочу.
— Не тревожь его, дружище, — сказал я незнакомцу. — Видишь, как он дрожит. Я думаю, он слегка ошалел, насосавшись марихуаны.
— Да нет, он не ошалел. Он просто трусит.
Незнакомец произнес эти слова все тем же ровным, спокойным голосом.
— Видимо, он первый раз пошел на такое дело и потому страшно боится. Не так ли, малыш?
— Можете болтать себе, что хотите. Мне нужны деньги, я их получу; ну, пошевеливайся там!..
— Не знаю, зачем тебе нужны деньги, сынок, но какова бы ни была причина, она не заслуживает того, чтобы их добывали таким вот путем. Поверь мне, сынок, я знаю, что говорю. — Незнакомец помолчал немного, а затем добавил: — Даже если ты сейчас уйдешь с награбленным, а в лучшем случае ты получишь из кассы десяток-другой — не больше долларов, ты уже человек меченый на всю жизнь. Мы дадим описание твоей внешности полиции, оно попадет в картотеку, и рано или поздно кто-то тебя опознает, и ты будешь схвачен. Это уж, как пить дать.
Незнакомец снова сделал паузу, словно вздохнул.
— Может это случиться в другой раз, когда ты попробуешь еще разок кого-то ограбить. Или, может, полицейский, вручая тебе квитанцию об уплате штрафа за нарушение правил стоянки автомобилей, опознает тебя по нашему описанию. А не то тебя могут схватить прямо на улице, когда ты будешь идти, ничего не подозревая. Да знаешь ли ты, каково это — всю жизнь ходить, оглядываясь, а не идет ли кто за тобой?
Незнакомец продолжал говорить все тем же ровным, мягким, убедительным голосом, а паренек стоял и слушал, словно загипнотизированный. Медленно-медленно рука, державшая пистолет, опустилась, а пистолет стыдливо укрылся в кармане.
— Поскольку ты сейчас ничем не запятнал себя — ведь ты ничего, по сути, не сделал, — то можешь спокойно уйти отсюда, не опасаясь в дальнейшем каких-то преследований. — Незнакомец взглянул пристально на парня. — Судя по твоему виду, я могу сказать, что ты человек порядочный, не шантрапа какая-то, что ты никогда до этого ни в чем плохом замешан не был. Ты совсем не знаком с таким образом жизни, и ни к чему тебе заниматься подобными делами. Например, держу пари, что пистолет у тебя даже не заряжен.
Паренек медленно подвигался к выходу. При упоминании, что в его пистолете нет даже патронов, он побледнел и вылетел из бара.
Некоторое время я стоял словно в столбняке, а потом перевел дыхание и сказал:
— Кажется, вы говорили, что вы не коммивояжер. И впрямь, ни один торгаш не способен так ловко надавить на чужую психику. Вы убедили этого паренька отказаться от его преступного намерения. Вы кто: сотрудник полиции или, может, воспитатель малолетних правонарушителей?
— Ни то и ни другое, — ответил он. — Я гангстер.
Он сунул руку под пиджак, вытащил чудовищного вида пистолет 45-го калибра и бережно положил его на прилавок дулом в мою сторону.
— Выкладывайте денежки, — сказал он, — и не забудьте ту пачку, что спрятали под кассу.
Так вот, как я уже говорил: держать салун — самый дурацкий способ зарабатывать деньги на жизнь.