Но вслух Павел, конечно, ничего не сказал. Промолчал лишь многозначительно.
Молчание прервал Алексей:
— Брат, ты не был бы так добр составить компанию Елизавете Михайловне? Мне нужно заглянуть на несколько минут в госпиталь.
Павел скромно подвинулся на скамейке. Алексей посчитал лучшим истолковать это знаком согласия и спешно ретировался. Звуки его трости стали затихать по приближению к госпиталю.
Павел и Елизавета Михайловна остались одни. Барышня постучала каблучком. Нарядные сапожки, покрытые белым и вишнёвым атласом, с чистыми белыми пуговками резко контрастировали с его выгоревшими и потёртыми сапогами. Павел прикрыл глаза и расслабился. С гор несло запахом снега, несмотря на ноябрь. «Итак, бедная Лиза, присаживайтесь. Я посижу рядом, изображая компанию». И барышня на самом деле присела рядом, зашуршав юбками и обдав его запахом… Кажется, это была сирень?
Стоило Алексею уйти, как барышня сразу стала серьёзнее и настороженным взглядом смотрела на Павла. Шевелиться тому не хотелось, но голову он чуть повернул в её сторону.
— Скажите, Павел Кириллович, а вы близко знакомы с Алексеем Кирилловичем?
Павел повёл здоровой рукой, показав, что так. Знакомы, но из одного котла не ели.
Барышня задумчиво помолчала. Покачала ногой.
— Прошу у вас прощения за столь личный вопрос, но правдивы ли слухи о том, что Алексей был вызван на дуэль и даже принёс извинения?
Павел посмотрел на неё пристально, думая о том, насколько далеко разошлась эта история. Но ничего не ответил. Для этого бы пришлось рассказать сколько раз и при каких обстоятельствах, а говорить много у него на данный момент получалось плохо.
— Не поймите неправильно! Мой папенька до последнего времени всегда говорил, какой Алексей отважный и благородный человек. Да я и сама его знала только с такой стороны. Но услышанное здесь несколько расходится.
— Истна гд-т рдм.
Барышня разобрала его слова, но продолжила так, словно не заметила их:
— Понимаете. С тех пор, как я приехала в Пятигорск, я больше почти ничего не слышу об Алексее. Все разговоры только о вас. Как вы благородно не стали убивать на дуэли. И это с вашей меткостью! Когда вы можете поразить летящего орла в глаз. Как возвышенно приняли извинения. Как отважно бились с горцами, а потом милосердно спасли того, с кем раньше дрались на дуэли. И мне начинает казаться, что папенька был введён в заблуждение.
Павел растерялся и счёл за лучшее смотреть на неработающий фонтан в центре двора. Каменная чаша приобрела зеленоватый оттенок. Должно быть летом там вполне свободно себя чувствуют лягушки.
Барышня приняла молчаливость за скромность и восхищения в её глазах прибавилось. Павлу стало неловко. Рубашка неприятно прилипла к спине. Он провалялся без сознания всего неделю, но уже перестал понимать происходящее.
Барышня искала возможности продолжить разговор с таким героем:
— Скажите, а как вы относитесь к романам Поль де Кока? Ах, во всех салонах сейчас только и разговоров, что про его госпожу Панталон.
Павел только из вежливости не закатил глаза. Да о чём он сейчас со сломанной челюстью говорить может? И знать бы кто ещё этот их Поль де Кок. Он промычал в ответ нечто неразборчивое.
Барышня твердо решила завести беседу с таким героем вне зависимости, будет он её поддерживать или нет.
— Я с вами совершенно согласна. Невероятно точная мысль.
«Счастье-то какое», — подумал Павел. Сидеть с барышней уже прямо можно было сказать стало невыносимым. И тут он увидел, как с крыльца спускается Алексей и идёт к ним. Павел чуть изменил позу. «Иди сюда быстрей и забери эту даму».
— Елизавета Михайловна, простите, что вам пришлось ожидать. Надеюсь, вы были довольны компанией моего брата. Позвольте предложить вам руку, — Алексей помог барышне встать.
«Да-да. Идите уже отсюда».
Но Алексей не торопился уходить. Повернулся к нему, на лице было полно забот.