...Набирая первую строчку,которого, она даже вздрогнула, а потом почувствовала, как заколотилось сердце — от правильности избранного ею нового пути.
Выглядела эта строчка так:«Москва, Кремль...»
Далее, после обращения по имени-отчеству, следовало:
«:..В дополнение к ранее направленному сообщаем, что полиграфическим предприятием "Артефакт", входящим в состав научно-производственного объединения "Голубая магия", подготовлено предложение по внедрению унифицированной марки таможенного контроля для России и Республики, что представляется наиболее целесообразным при создании единой системы защиты таможенных документов в рамках Таможенного Союза.
Генеральный директор НПО "Голубая магия"
Игорь Катин».
Тут же было составлено и второе письмо, сразу в три местных адреса: Правительство, Управление хозяйством, ГЛУПБЕЗ. В нем рекомендовалось срочно приостановить решение фарсового тендера о производстве таможенных марок, так как в Администрации Президента и Правительстве России находится на рассмотрении (здесь Дудинскас попробовал было Катина остановить, но тот отмахнулся: «Пока эти письма прочитают, уже будет находиться») предложение НПО «Голубая магия» о создании унифицированной марки, из-за чего выпуск Спецзнаком марок, заведомо не отвечающих требованиям дня, приведет к бессмысленной трате бюджетных средств.
В том, что первое письмо дойдет до адресата — мало! — будет им воспринято, Катин был убежден настолько, что даже на Дудинскаса это подействовало, как валерьянка на старого и измученного жизнью кота.
— Пусть они начнут, — сказал Володя Хайкин при следующей встрече. Он теперь к Дудинскасу зачастил. — А мы попробуем с ними сговориться. И кое-что поделить. Каждому чтобы опять досталось, что ему хочется. Им — твое предприятие, тебе — то, что ты на нем заработаешь за эти два года, а все остальное — опять им и навсегда. Потому что твоя замечательная марка будет кушаться долго, как хлеб, это ты правильно придумал — чтобы печь ее, как булки, которые всем постоянно так необходимы.
— А тебе? — грубовато спросил Дудинскас. — Тебе-то что может обломиться?
— Я же сказал: мы попросим их поделиться.
Виктор Евгеньевич вспомнил Катина. Меньше всего тот походил на человека, готового с кем-либо делиться.
— Ничего, — многозначительно улыбнулся Хайкин. — Они просто не все знают и еще не понимают, что проглотить самим такой пирог у них не получится... Но мы опять забегаем вперед, чего никогда не нужно делать. Сейчас главное, чтобы они в это дело влезли. И здесь, как ты конечно же понял, от Катина мало что зависит. Настоящий покупатель ведь совсем не он... С ним тебе еще предстоит очень грамотно поработать...
Володя Хайкин поднялся уходить. Дудинскас проводил его до проходной, выслушав по пути очередное напутствие:
— Только не выдай себя тем, что нечаянно сделаешь радостный вид, по которому они сразу догадаются, что ты мечтаешь им сбагрить свою фирму. Это как с девушкой, когда она очень хочет выскочить замуж, а ее из-за этого и не берут. Никто не должен догадываться, что у нее это последний шанс.
Настоящий Покупатель был молод, руководил местным филиалом московской фирмы, торговал («делал бабки») каучуком и резиновыми изделиями, но не презервативами, а шинами, отчего был амбициозен, как и Катин, но зато богат (по масштабам Дудинскаса, баснословно) и — что в конце концов стало определяющим — оказался решительным и вполне последовательным в действиях человеком.
Катин его взял и визитной карточкой (akademik), и сексуальным названием своего мифического НПО, и излучаемым оптимизмом. Именно с его подачи иностранные поставщики оборудования выразили такой восторг тем, что их" печатные машины поступят в такую всемирно известную своей надежностью фирму, как «Артефакт», что дело сделалось почти сразу. Не последнюю роль сыграло и то обстоятельство, что у Катина свояк в Первопрестольной, — такое сразу помогает находить общий язык.
Теперь общий язык с Кравцовым (а фамилия Настоящего Покупателя была Кравцов) предстояло найти Дудинскасу...
Поверил не поверил Виктор Евгеньевич своему наставнику Володе Хайкину, но взял он себя в руки настолько, что за все время сбагривания «Артефакта» ухитрился не совершить ни одного ошибочного шага, применив все свои умения и весь свой жизненный опыт, если не сказать, весь свой природный дар.