— Казалось бы, пустяк, — сказал Ровченко, — но определяет лицо. По-английски — фэйс. Да и стыдно брать такие деньги за простой штемпель.
«По сто баксов за визу, — подумал Дудинскас, — действительно стыдно».
— Короче, нужны приличные визы, — сказал Ровченко. — Если возьметесь, готовьте ваше предложение. Описание, сроки, цена, хорошо бы какой-нибудь эскизик...
— Потребность просчитали? — Виктор Евгеньевич спросил небрежно, но дыхание затаил.
— Что же тут считать! Я думаю: нужно полмиллиона штук. Петра Лукича Ровченко назначили, ему поручили, поэтому он не сомневался, что теперь иностранцы попрут сюда валом.
Дудинскас тоже не стал сомневаться.
— Если уж делать, так сразу миллион, — не моргнув глазом, сказал он. — Технологически оправдано: обеспечивается идентичность. Да и потом: чем больше, тем дешевле.
При этом он живо представил себе кислую физиономию Гоши Станкова и ужас Ольги Валентиновны.
Дудинскас вывалил на огромный белый стол в кабинете Гоши Станкова груду паспортов с иностранными визами, раздобытых им в ОВИРе:
— Зови своих асов, пусть изучают.
Через две недели Станков уже знал, что такое «настоящая виза», и докладывал это на худсовете. Все слушали серьезно, только Ольга Валентиновна похохатывала неприлично, как доярка, будто ее щекочут, причем изнутри.
Затем слово взял Виктор Евгеньевич.
Надежда Петровна под его диктовку вела протокол — на листах, заранее разграфленных цветными карандашами.
— Бумага — Запрос — Договор — Две пачки для пробы — Самолет — Диппочта, — диктовал Дудинскас.
«Эскиз — Таня, еще Таня— пейзаж, символ...»
В первую колонку Надежда Петровна проставляла фамилию исполнителя, в последнюю — сроки.
Услышав сроки, «исполнители» вздрагивали, подобно колхозным телятам при звуке хлыста. Но глубокий, как вздох, взгляд вишневых глаз Надежды Петровны их тут же успокаивал. Все знали, что за сроками теперь будет следить она, и сопротивление бесполезно.
Дойдя до нумераторов, Виктор Евгеньевич помедлил.
— Миллион — это много, — произнес он.
Ольга Валентиновна перестала смеяться. Это была первая реальность, которую она сегодня услышала.
Дудинскас потянулся к селектору. Но Надежда Петровна уже встала и направилась к дверям.
— Через полчаса Небалуй должен выехать в Ганновер, — говорил Дудинскас ей вдогонку. — Мне берите билет на самолет до Варшавы. Завтра утром пусть он меня встречает там. — Собравшимся пояснил: — Это чтобы не терять время на границе... К тиражу, я вам обещаю, нумераторы будут. Образцы пока пронумеруем на нашем «Дайзере». Без них мы не получим аванс...
Еще через три недели, прошедших как один день, на столе у министра лежал... нет, не какой-нибудь эскизик и не предложение — готовый типографский образец визовой вклейки в паспорт.
— Бумага французская, сверхзащищенная, — пояснял министру Дудинскас — так факир раскрывает фокусы на встрече со школьниками, — кроме того, она должна быть самоклеющейся, состав волокон такой, что при попытке ее отклеить виза разрушается. Защитные сетки, чувствительные к химическому воздействию, исключают возможность подчистки. Кроме того, нами применен так называемый латент: при ксерокопировании выступает слово «подлец»...
Петр Лукич удивился.
— Это на пробе, — успокоил его Дудинскас, — в тираже будет слово «подделка». В ультрафиолете появляется невидимое изображение герба, предусмотрен специальный отрывной корешок, что позволит вести строгий учет...
Петр Лукич взъерошил волосы.
— Откуда вы все это знаете?
Дудинскас протянул министру папку с пояснительной запиской.
— «Мировой опыт производства и применения визовых знаков», — прочел, нет, продекламировал Петр Лукич. — Где взяли?
— Мы не взяли. Мы это для вас сделали. Перелопатив добрую сотню иностранных виз... Между прочим, по заключению специалистов «Интерпола» наш образец изготовлен в полном соответствии со всеми международными стандартами. Кроме того, защитные сетки впервые в мировой практике применены нами для создания художественного образа, что, к слову, предложено запатентовать.
От таких слов созидательное начало в Петре Лукиче Ровченко возбудилось не на десять, а на все сто процентов.
Латинская начальная буква в слове «Visa» выглядела так: V — и была похожа на аиста, считающегося символом Республики, хотя живут аисты в Турции, а сюда только прилетают на каникулы.