ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
– Если вы не желаете вернуться домой, – твердо произнес Джек Мартин, – и не намерены остаться в заведении мадам Розы, то у вас нет другого выхода. Вы должны ехать со мной.
– Не нравится мне эта идея, – сказал Сэм. – Это погубит ее репутацию. И твою тоже, Джек.
– Не вмешивайся, Сэм, – бросил сквозь зубы Джек Мартин, с раздражением отвернувшись от своего друга.
– Вам незачем беспокоиться, Сэм, – заявила Кларисса этому достойному человеку, – потому что я и не собираюсь никуда ехать.
– И что же вы намерены делать? – спросил Джек Мартин.
Клариссе очень хотелось бы иметь дело с более невзрачным мужчиной. Этот Джек Мартин был просто создан для того, чтобы покорять женские сердца. Волосы у него уже почти высохли и были зачесаны назад, широкий ворот поэтической и все еще влажной рубашки подчеркивал горделивую посадку головы, в высоких сапогах ноги казались стройнее и длиннее. Будь Кларисса неискушенной дурочкой, она, возможно, не устояла бы перед таким красавцем. И если бы она не изнемогала от усталости, то, конечно, сумела бы дать отпор этому самовлюбленному британцу, который почему-то решил, будто лучше нее знает, что ей делать.
– Вы сказали, что у вас нет родственников, – продолжал Джек Мартин. – Поскольку именно я вытащил вас из канала, на мне лежит особая ответственность. Я всегда свято исполнял свой долг и перед семьей, и перед друзьями.
– Я не принадлежу к числу ваших родных и друзей, – фыркнула Кларисса. – И я вполне способна позаботиться о себе.
– Вы в этом уверены? – осведомился ее мучитель с ослепительной улыбкой, хотя в серых глазах его не было и намека на смешинку. – Где вы собираетесь ночевать? Что будете есть?
– Я сниму номер в мотеле, – заявила она. – Возьму напрокат машину. Затем отправлюсь в универсам, чтобы купить еды на ужин и нормальную одежду. Мне не хочется, чтобы люди глазели на меня. В этом старомодном платье…
– Мадам, – оборвал ее Джек Мартин, нахмурившись, – вы говорите, как женщина, потерявшая рассудок. Начнем с единственного вашего здравого возражения: в этих краях ваше платье никому не покажется старомодным. В Лондоне, конечно, дело бы обстояло иначе. Там вы могли бы стать мишенью для острот, но в Америке вам не грозят насмешки людей, принадлежащих к хорошему обществу.
– Спасибо на добром слове! – вспыхнув, ответила Кларисса. – Полагаю, вы, британцы из хорошего общества, по-прежнему считаете эту страну своей колонией!
– Всего полвека назад ваши Соединенные Штаты и были британской колонией, – спокойно сказал он.
– Полвека назад? – повторила Кларисса, стараясь не поддаваться панике. – Вы сошли с ума?
Хотя все вокруг служило неопроверживым свидетельством истинности его слов, она упорно отказывалась признать очевидное – гораздо проще было пререкаться с этим высокомерным человеком.
– Боюсь, что из нас двоих вы больше похожи на сумасшедшую, – сказал он. – Давайте обсудим ваш план, мисс Каммингс. Допустим, вы каким-то образом сумеете добраться до дороги, проложенной между Филадельфией и Балтимором, а приличный постоялый двор можно найти только там… допустим, что вам удастся это сделать, хотя идти придется пешком… но чем вы собираетесь заплатить за комнату, если у вас, по вашему признанию, нет денег?
У Клариссы уже вертелась на языке очередная колкость, однако этот простой вопрос поставил ее в тупик.
– Вы правы, – неохотно признала она, – мои кредитные карточки лежат на дне канала вместе с кошельком и машиной.
– Никакой повозки на дне канала нет, – бросил он. – За это я вам ручаюсь. – Далее, если у вас даже и было заемное письмо, вы должны были учесть его в уилмингтонском банке, единственном в округе. У вас имелось заемное письмо, мисс Каммингс?
– Не глупите, – сказала она дрогнувшим голосом. – Я понимаю, о чем вы говорите, но в наше время никто не пользуется такими отжившими средствами. Кредитные карточки гораздо удобнее.
– В самом деле? – произнес он, смерив ее ледяным взором. – Итак, наличных денег у вас нет. Судя по вашим собственным словам, нет также родни и друзей, нет заемного письма, нет никого, кто удостоверил бы вашу личность. Вы пришли в Богемия-вилидж в одной сорочке и дырявых носках. Что прикажете о вас думать, мисс Каммингс?
– Вы ничего не понимаете.
– Да, не понимаю. Не понимаю, почему вы отказываетесь принять приглашение порядочного человека, хотя у вас явно нет другого выбора. Я даю вам слово чести, мадам, что вы будете в полной безопасности, доверившись мне.
– Слово чести? – насмешливо протянула Кларисса. – Приятель, эти старые штучки давно вышли из моды!
– Вы смеете ставить под сомнение мою честь?
Его глаза вспыхнули таким гневом, а в голосе прозвучало столь ледяное презрение, что Кларисса невольно попятилась.
– He могу сказать, что мне это нравится, – поспешно проговорил Сэм, пытаясь снять возникшее напряжение, – но когда ты, Джек, все разложил по полочкам, я понял, что это единственное решение. Ты прав, дружище, здесь негде преклонить голову порядочной молодой женщине. Мисс Каммингс, вам надо ехать с ним. Раз он сказал, что вы будете в полной безопасности, никто не причинит вам вреда.
– Я терпеть не могу мужчин и ни одному из них не доверяю, – начала Кларисса.
– Об этом вы твердите с того самого момента, как несколько мужчин спасли вам жизнь, – холодно оборвал ее Джек Мартин. – И мне изрядно наскучили ваши речи. В последний раз спрашиваю вас, мадам, согласны ли вы принять мое приглашение? Если нет, вам будет предоставлена полная свобода самой позаботиться о себе.
С этими словами он вышел из заведения мадам Розы.
– Езжайте с ним, – воскликнул Сэм.
– Мне казалось, вы этого не одобряете?
– Так оно и было. Но теперь я думаю иначе. Он прав, другого выхода нет. Не можете же вы ночевать под деревом, где вас зажрут москиты или укусит ядовитая змея… Да и землекопов наших тоже со счета не сбросишь. Разве вас обрадует встреча с каким-нибудь подвыпившим парнем, а?
– Конечно, нет, – произнесла Кларисса, содрогнувшись.
– Вот и скажите нашему приятелю, что поедете с ним и ничего супротив не имеете.
– Опять вы за свои словечки, Сэм! – сказала она, цепляясь за любой повод, лишь бы не думать о той ужасной и необъяснимой ситуации, в которую попала помимо воли.
– Эх, девонька, да они сами выскакивают, – с комичным раскаянием произнес Сэм. – Уж как я стараюсь всем потрафить, а без толку!
– Если вы хотите меня посмешить, чтобы я немного успокоилась, то зря теряете время.
Клариссе было трудно найти общий язык с Джеком Мартином, зато к Сэму Маккензи она сразу расположилась. Тут она вспомнила, что в детстве ее окружало немало мужчин. У нее, слава Богу, был отец, а еще двое дедушек, несколько дядьев и кузенов – и все они были честными, достойными, добрыми людьми. Рич гадко поступил с ней, но нельзя было ополчаться из-за этого на всех мужчин. Сэм Маккензи пытался утешить ее именно так, как сделали бы родной отец или дядя. Да ведь и Джек Мартин искренне пытался помочь ей. Кларисса тяжело вздохнула.
– Хорошо, Сэм, – сказала она. – Не волнуйтесь за меня. Я поеду с мистером Мартином.
Выйдя из дома, она увидела, что Джек загружает в повозку многочисленные корзины, среди которых была и коробка с ее новыми туалетами. Где-то ему удалось раздобыть соломенную шляпу взамен той, что упала в канал.
Если им предстоял долгий путь, он поступил разумно, позаботившись о головном уборе. Солнце палило так, что Кларисса мысленно поблагодарила мадам Розу, навязавшую ей соломенную шляпку. Конечно, в другой ситуации она и не подумала бы надеть на голову это нелепое сооружение, украшенное желтыми и синими цветами, с зелеными атласными лентами, которые следовало завязывать под подбородком, но надо же было как-то прятаться от слишком яркого света? Солнечные очки пришлись бы как нельзя кстати, но некий внутренний голос подсказывал ей, что обращаться с такой просьбой не следует. Все жители Богемия-вилидж словно сговорились продолжать игру, изображая из себя американцев начала прошлого века, а в те времена солнечных очков нельзя было найти днем с огнем даже в сувенирной лавке. Подумав об этом, Кларисса решила выяснить одно весьма интригующее обстоятельство.