– Тварь! Я убью и тебя, и Лока! – гневно закричал Макс порываясь наброситься на Бурого, но Девриен сильной рукой удержал его от этого.
– Как вам ощущение силы и мощи, капитан? Чувство самой жизни, которая растекается по вашим венам? Я чувствую его в вашей крови, можете даже не лукавить.
– Не будь в этом необходимости...
– Да-да, непременно вы бы отказались от такого блага.
Они замолчали. Из-за спины Девриена раздавалось тяжёлое и громкое дыхание Макса.
– Мы пройдём.
– Как угодно. – ответил Бурый не отрываясь от стены.
Он пошёл в одиночку, оставив Зекса на страже Миры и Максвелла. Проходя мимо Бурого, не смотря ему в глаза, он аккуратно ухватился за рукоять меча.
– Но я не позволю. – резко сказал он и напал на капитана.
Раскаленный до красна Дом вычертил на прохладной стене огненную впадину, лавовым потоком брызнувшую на Девриена. Дом с огромной скоростью влетел в противоположную стену сильно сузившегося к самым дверям коридора и, до конца не остыв, увяз в ней. В очередной раз не подвели латы из сухой стали: раскалённые капли расплавленного камня остались на броне и не нанесли практически никакого ущерба.
В эту же секунду капитан рубанул с правой стороны по телу Бурого, который успешно укрылся Башней и сейчас оказался в своеобразном замке. С одной стороны Дом угодил в противоположную стену, завязнув в плавленном камне; с другой он сцепился с Девриеном. Вновь напрягшись всем телом, накачивая каждый мелкий мускул кровью, он резко дёрнул клинок капитана вверх, попутно вычерчивая в воздухе полосу из жидкой черноты. Небольшой узкий коридор оказался укутан в глубокую, непроглядную тьму, которая просачивалась сквозь врата Зала Пустоты.
Вспомнив о том, как Самуэль убрал черноту в прошлую их встречу, он напряг глотку и зычно рыкнул, окатывая стены гулким эхо и словно воздушной волной отогнал черноту. И едва успел – Башня уже практически вошла в стык брони около груди. Ударом кулака в лицо Бурому он остановил Башню, а затем лбом впечатал голову противника в стену. Вышла ужасная толкучка и неразбериха. В узком коридоре, который едва вмещал двух человек, эти двое ещё и успешно сражались, хоть и не так эффективно, как если бы они были на открытом пространстве. Они толкали друг друга в стены, давили весом, душили сильными руками и не давали вырваться из такого необычного партера. Всё больше казалось, что эта битва продлится вечность, так ни к чему и не придя.
В очередной раз, когда Бурый попытался вытолкать капитана от стены и стать в более удобную позицию, он выдернул Дом из стены, осыпав капитана каменной крошкой, и, крутанувшись на месте, отразил его удар клинком и толкнул своим телом. Девриен оказался в проигрышной позиции: сейчас он неуклюже летел в сторону Миры, Зекса и Макса, с каждым шагом всё больше и больше сближаясь с полом.
Самуэль использовал возможность и, не теряя времени, раскалил Дом до бела, используя все свои силы на единственный удар. Ухватив Девриена за шиворот, он с силой вогнал Дом в спину капитана. Уперевшись клинком в его латы, он с диким оскалом давил и давил острием в одну точку. Броня поддалась: раскаленная точка стала шире, капли расплавленной сухой стали побежали вниз по спине Огюста, острие медленно проходило в тело. Напряжение на лице Бурого передавалось всем вокруг. Не в силах сдвинутся с места, отряд капитана немо наблюдал за тем, как его тело насаживают на короткий, сияющий белым светом, клинок. По лбу Самуэля побежали капли пота, холодное и бесчувственное лицо всё больше и больше искажалось, превращаясь в озверевшее и неестественно злое.
Капитан ревел белугой, извиваясь от невыносимого жара и боли. Он пытался взмахнуть клинком в сторону Потерянного, но каждое движение усугубляло и без того мучительную пытку. Клинок выпал из рук, звонко шмякнувшись оземь.
Следующим шагом Бурый отпустил капитана, отчего он упал на землю, рыдая и тихо кряхтя от невозможной боли, которую обычному человеку ни за что не перенести.
– Я обещал тебе смерть! Обещал, что Башня окончит твою жизнь! И я сдержу слово! – кричал и рычал Самуэль подходя ближе к уползающему капитану.
Крутанув несколько раз Башней, он нагнулся к капитану для решающего удара. Безумные глаза горели нездоровым огнём, предчувствуя сладкую и такую лёгкую смерть своего врага. Следующим же ударом он нанёс ещё один удар в спину, который в этот раз прошёл не так просто. Буквально воткнув Башню в тоже самое место, что и Дом, он встретил какое-то неестественное сопротивление. Что-то мешало ему продвинуться дальше, чем на несколько сантиметров.