Около сотни человек навалились и стали рубить и ломать старые доски, выкорчевывая проржавевшие гвозди, разнося в щепки закопчённые стёкла и рамы, разбивая дряхлые сваи.
Поток свежего воздуха добрался до отряда. Дым достаточно быстро стал выбираться через новую дыру в стене, вновь делая воздух вокруг чище и яснее. Они быстро выкарабкались через дыру в стену, где их подхватили сильные руки стражников Суты.
Огромное поле, усеянное трупами. Вот что осталось от побоища, которое развязал Лок. Всех Потерянных стражники сумели перебить, потеряв при этом очень значительное количество войск. Если количество наших сил приближалось к тысяче человек, то сейчас оно едва дотягивало до двух, может трех сотен. Они все выглядели крайне истощёнными напряжённой битвой, измазанными в крови – не важно, своей или чужой – и большая часть из них сейчас зализывала раны и отдыхала. Где-то в стороне отдавались почести павшим Серым Лицам их же собратьями, некоторые стражники уже успели похоронить наиболее ценных и отважных из умерших.
Глядя на эту картину, у Максвелла ёкнуло сердце. Болезненно, как предчувствие приближающегося инсульта. Ему стало очень горько от осознания того, насколько большой оказалась для него цена за победу в этой битве. И ведь неизвестен исход – ни решений, которых примет король, ни слов благодарности он, скорее всего, не услышит. Вернётся к жизни в трущобах словно преступник, который лишь гадил и портил жизнь этого государства. Только на этот раз в одиночестве.
Очнулся Девриен. Он крепко сжал своей рукой плечо Серума, слегка подтянулся, чтобы твёрже стоять на ногах и очень тихим голосом проговорил:
– Уведите людей отсюда. И меня тоже...
На фоне горящего Храма, дым от которого ещё долго витал в зареве заходящего солнца и наполнял своим духом воздух на многие километры вокруг, шёл отряд из нескольких сотен людей, что посчитали своим долгом лично доставить капитанов Огюста и Берро к королю Рене Шерридану.
Битва была выиграна. Террор остановлен.
Часть восьмая. Финал?
Торжество.
Сияющий, чистый день. Ни облачка на небе – лишь яркое светило, греющее своими лучами добропорядочных горожан. Лёгкий щебет птиц, перемежающийся слегка надоедливым жужжанием насекомых под ухом, радовал людей, которые были крайне довольны собственными свершениями. За несколько недель, что отсутствовал капитан, они смогли восстановить большую часть разрушенных зданий и павильонов, торговых лавок, кабаков. Тяжёлая, но такая необходимая работа позволила людям отвлечься от горестных мыслей о произошедшем, направить гнев в правильное русло. Благодаря их собственным стараниям город засиял новыми красками, их силами были обновлены многие старые лавки и забегаловки, которым действительно требовался ремонт.
Благая весть о победе за считанные часы разлетелась по всему городу и попала в уши самому королю Шерридану. На следующий же день после прибытия армии, был объявлен торжественный вечер. На деньги из казны столицы был обустроен шикарнейший и наиболее изысканный стол из всех, какие только могли быть. Чудесными, прекрасными украшениями был обвешан весь город. Свежие цветы огромными букетами ютились на каждом угле. Яркие ленты свисали с каждого балкончика, разноцветная мишура ослепительно сияла в лучах солнца.
Сами воины были встречены восторженными криками радости и облегчения. Их приход мог означать только одно – они победили. Радость на лицах воинов не давала соврать. Чувство безмерного счатья за возможность услышать крики и вопли радости и благостного удовольствия за их успех, а не болезненные и сдавленные стоны и разрывающие барабанные перепонки взрывы. Горожане аплодировали и свистели, поздравляли, скандировали и пели, танцевали, взрывали хлопушки и осыпали стражей лепестками цветов и бумажными конфетти.
По залитой солнечным светом центральной улице шли Девриен, Мира, Максвелл и Серум. Им в сопровождение выделили капитана Берро и нескольких стражников из числа защитников Суты. Он предпочитали молчать в этот чарующий день, лишь изредка перебрасываясь парой фраз, которые по сути своей были пустыми. Но они были действительно необходимыми в этот час – они давали им то самое чувство безмятежности и лёгкости, отсутствие волнения за собственную жизнь и радость беспечной беседы. Те чувства, которые они не испытывали уже долгое время, и пусть они будут выглядеть глупо в глазах остальных – их мнение ничего не поменяет.
Они медленно брели и разговаривали на абсолютно несвязанные темы: как хорошо отстроили эту лавку, какая нынче прекрасная погода, как милы к ним горожане. Они были счастливы.