– Роксуэлл Тотмен, – прошипел Серум, – я ждал.
– Зекс! – вскричала Мирабель. – Отпусти его! Они нам не враги!
На помощь брату тут же метнулся Макс, но ещё на подходе Зекс мотнул головой и попал близнецу в живот, отчего тот скрючился и на подгибающихся ногах отошёл в сторону.
– Лейтенант Зекс! Руководствуясь уставом, Вы должны следовать приказам своего начальника, который ответственен за сохранность жизни и благополучие подчиненного. – процитровал строчки из устава Девриен. – Приказываю отпустить Роксуэлла Тотмена!
Зекс, скрипя зубами, отвёл нож от горла и с силой пихнул Рокса, отчего тот ничком упал на гранитный пол и приложился носом. Их глаз брызнули слёзы. Хватая ртом воздух, учёный поднялся на колени и застонал. С носа маленькими капельками кровь падала на пол и перемешивалась с каплями слёз.
– Исполняю, капитан Огюст.
– Ублюдок... – с хрипом сказал Рокс.
– Прекратить! Немедленно прекратить! – взревел Огюст. – Матерь Всего, что на тебя нашло, Серум?
– Они убийцы! Боюсь об заклад, что они и Вас хотели отравить! Как оно, приятно дорваться до опасных реагентов, а? – язвительно обратился к близнецам он.
– Я боюсь, он не... – начал было Макс, но его перебил Рокс.
– Приятно. Ещё как! Ищи сверчковый яд в своей медовухе, щенок, ибо такого Тотмены не прощают!
– Да как ты смеешь!
– Хватит! Успокойтесь! – вскрикнула Мира. – Нам нельзя спорить, когда прямо по улице проходит пиршество, которым вполне возможно управляет враг!
Зекс моментально отвлекся от гневного взгляда Рокса, держащего платок у носа, и серьезно посмотрел на Мирабель.
– Что здесь происходит? – спросил он.
– Вот теперь ты говоришь на нашем языке. Ты не получал приглашение?
– Получал. Именно поэтому я и здесь. Думал, что найду вас в лазарете и узнаю, кто же устроил всё это.
– Мы можем только предполагать. И предположения отнюдь не добрые. По... закрытым источникам мы узнали о том, что Лок мстит всем потомкам правителей Конферии. Ему почти 500 лет, Серум. Он перебил сотни людей. И Девриен как раз один из его списка.
Зекс сощурил глаза и взглянул на Девриена. Затем слегка улыбнулся и спросил капитана:
– Людвиг?
Огюст на секунду опешил, а потом закрыл глаза рукой и тихо прошептал:
– Ну конечно, Людвиг...
– Кто такой Людвиг? – спросила Мира.
– Мой дед. Он был...
– Скажем так, в народе бы его звали "бык-осеменитель". – сказал Зекс и слегка засмеялся. От его слов Мира смущенно отвернула голову, а Рокс присвистнул.
– Он был завидным мужчиной в свои годы. А традиции обмена женами ради продления мира существуют до сих пор, так что...
– Так, хорошо! С этим мы разобрались. – заявил Макс, не желая развивать эту тему.
– Каким боком здесь замешаны они? – спросил Зекс и ткнул пальцем в близнецов.
– Они меня спасли, Серум. Лейтенант Фёрт Дэфет, бывшее Серое Лицо, который уже десять лет считался погибшим, отравил меня. И Тотмены этот яд нейтрализовали. – строго сказал Девриен и слегка дёрнул бровью.
Внезапно в лазарет ворвался пьянющий солдат с перекошенным набекрень шлемом и в расстёгнутой по пояс кожанной куртке-караулке.
– Э-эй! Кап'тан! Вас т'м весь гор'д заждался! Мисс Мир'бель! – поклонился он даме, а затем закинул голову назад, сладко зевнул и, пытаясь снова обратиться к Девриену, заметил близнецов. С минуту он тупо разглядывая их лица, щуря то один глаз, то другой, а затем хотел было подойти поближе, но случайно закрыл оба глаза и так и повалился на землю. Уже спустя несколько секунд раздалось громкое сопение.
– Рокс, Макс! Уберите этого бедолагу отсюда и не дайте ему проснуться раньше времени. Пора нам двигать на площадь.
– Что же предложить нашему пьяному товарищу? "Смолевичный" коктейль из плетника ?
– Четвертинку Крепкого вара?
– А как насчет старого доброго корня фукуока и ножниц Рамси?
– Крапивная трубка?
Близнецы перебрали ещё с десяток хороших успокаивающих отваров и лекарств, а затем синхронно хлопнули себя по лбу и в голос вскричали:
– Люциас Фата! "Ангельский сон"!
Но Зекс, Девриен и Мира их уже не слышали.
2.
Праздник был в самом разгаре. Вспотевшие дамы откинули практически все нормы приличия, оголили плечи и распахнули вырезы по самую мякоть покрывшихся испариной грудей. Те из них, кому позволял наряд, оголили и ноги по самые бёдра. В воздухе витал сладковатый аромат небывалой смеси духов и запах женского тела, смешанного со слегка мускусным запахом мужчин.
Многие из них уже были абсолютно пьяны. Тут и там в обнимку засыпали наполовину раздетая барышня и мужчина со спущенными штанами. Крепкие работяги горланили песни, распаленные сладкой медовухой. Еду будто никто и не ел, потому как столы всё также были полны, а пустые тарелки и подносы оперативно уносились маленькими юркими мальчишками. Кто-то из более-менее трезвых людей увидел в толпе Девриена и начал кричать: