— Да, вот хочу поделиться своими соображениями…
— Это по подрезу Смирнова? — опережая следователя, догадался начальник отдела.
— Да.
— Давай, присаживайся и делись…
Паромов сел на стул, стоявший напротив стола начальника.
— Во-первых, как вы знаете, сегодня с утра пораньше в отдел доставлены Злобин и Апыхтин.
— Знаю, опера докладывали. Это только ты на совещания не ходишь, игнорируешь. Остальные, слава Богу, посещают…
— Причина уважительная, Виктор Петрович. Лучше раз на совещание не сходить, чем время потерять!
— Да я не в укор, я об этом к слову. Давай о сути.
— Я и шел к вам, чтобы о сути доложить. Мной они задержаны в порядке статьи 122 УПК. Но пока не допрошены в качестве подозреваемых — адвокатов жду. Надо думать что-то с ИВС.
— Ну, это не твои заботы. Ты лучше скажи, что они показывают.
— Допрошены в качестве свидетелей. И, конечно, ничего не признают.
— Понятно. А сам как считаешь, есть толк с ними заниматься? Может, как советуют оперативники, больше времени уделить Крючкову?..
— Их разработку на данный момент считаю самой перспективной. Чувствую, что в цвет попали. Немного надо дожать — и пойдет расклад.
— Ты, прямо как опер, говоришь, — усмехнулся Алелин, — «в цвет», «расклад». А Крюк? Мои опера мне все уши прожужжали, что подрез — это дело рук Крюка. И мотив налицо, и место его пребывания и время совпадают, и следы драки… Что еще нужно?..
— И мотивы, и следы кое-какие есть, и возможность, но я считаю, что не он. Крюка придется выпускать из ИВС.
— Что ж, тебе виднее. Только смотри, не поторопись, не ошибись.
Как всякий начальник, Алелин не любил, чтобы задержанных по подозрению отпускали, не доказав вины и не предъявив обвинения. А тут столько всего указывало на виновность Крюка — и на тебе, иди на свободу. Может, перед ним еще и извиниться…
— Думаю, что не ошибусь. У новых подозреваемых на теле и на одежде тоже кое-какие следы обнаружены. Не исключаю, что это и есть следы крови потерпевшего. Это пока интуиция, и, конечно, все точки расставит биологическая экспертиза. Но вы и сами знаете, что в нашей работе интуиция — не последнее дело.
— Интуиция — это хорошо, но желательно что-нибудь посущественней. Ни твою, ни мою интуицию к делу не пришьешь, прокурору не покажешь!
— Тут и кое-что кроме интуиции имеется, — не стал спорить Паромов. — В противном случае я не стал бы задерживать их. Не люблю перед прокурором на ковре стоять и оправдываться по факту незаконного задержания.
— А кто любит? — посочувствовал начальник отдела. — Что будем с Крюком делать? Не извиняться же, в самом деле, перед ним за необоснованное задержание…
— Извиняться не придется. Факт драки был? Был. Общественный порядок нарушался? Нарушался. Так что хулиганство тут налицо. Выделим для отдела дознания по данному факту материалы в отдельное производство, чтобы основное дело не засорять, и, считай, новое уголовное дело по статье 213 УК РФ готово. Даже свидетелей допрашивать не надо. Все уже допрошены. Так что, статистику не только не испортим, но и улучшим.
— Насчет статистики не твои заботы. У нас есть кому о ней беспокоиться.
В отделе за статистику и учетно-регистрационную дисциплину отвечала майор милиции Степанова Валентина Григорьевна. Не только одна из самых опытных сотрудниц, но и одна из красивых представительниц женского пола. Редчайший случай, когда природа соединила в одной женщине и женственность, и такт, и ум.
Ангел-хранитель отдела и палочка-выручалочка в статистических дебрях. За ней, чего греха таить, начальник отдела был как за каменной стеной. Если все другие в случае каких-либо невзгод прятались за широкую спину Алелина и чувствовали там себя относительно защищенными, то сам он уверенно чувствовал себя, когда Валентина Григорьевна Степанова без лишних встрясок и метаний из стороны в сторону вела корабль отдела между подводных скал и рифов в море статистики.
Умел Алелин подбирать себе кадры. Ничего не скажешь. С таким хоть в бой, хоть в ресторан. На зависть друзьям и врагам. В бою спину надежно прикроют, в ресторане зависть у многих вызовут.
Сама Степанова о своей бурной милицейской молодости не особо не распространялась. Все сводила к тому. Что в отдел перешла из областного УВД, где трудилась в подразделении ИЦ — информационного центра. Но старослужащие знали, что до ИЦ несколько лет потрудилась в уголовном розыске. Возможно, в одном из самых засекреченных его подразделений — «нарушке». Рядовым топтуном наружного наблюдения. Служба, прямо скажем, не из легких. Попробуйте хотя бы день по городу на ногах повести — волком взвоете. А ей иногда приходилось не только днем километры вдоль кварталов отсчитывать, но и ночной порой. И не только летом, но и зимой… оставаясь при своей яркой внешности неприметной. Помогали твердый, почти мужской характер и необыкновенная коммуникабельность. С любым познакомится, любого разговоит.