Таня намекнула, что, если сговориться, старик, что называется, не залежится…
И тогда все его имущество: три московские квартиры, прекрасная дача на Николиной Горе, коттедж в Нарве, две иномарки, два гаража, валютные и рублевые вклады, драгоценности покойной свекрови — все это перейдет в руки Борюсика. То есть в ее собственные руки! Тогда и начнется настоящая жизнь!
Глава 17
ЗАСЕДАНИЕ ПРОДОЛЖАЕТСЯ
— К черту! Невозможно работать! — Стрельцов отшвырнул газету с броским заголовком «Престижная клиника для криминала».
— Что ты психуешь? — подняла бровь Баркова. Она сидела на диване в углу кабинета, спокойно прихлебывая кофе.
— Вот оно, началось! Теперь затравят! Мало мне ежедневных проблем… Я даже не представлял, сколько на меня свалится заморочек! То выходит из строя теплоцентраль, то лифты останавливаются!.. Я же не могу заниматься всем этим сам!
— Ты и не должен этим заниматься! Твой предшественник этим не занимался, он поручал всю эту техническую возню другим и требовал выполнения!
— Я тоже поручаю…
— Но тебя никто не слушается, — как бы сочувственно произнесла Баркова. Но сквозь сочувствие явно слышалась насмешка.
Александр Арнольдович, будучи человеком слабохарактерным и нерешительным, любил пожаловаться на свою трудную судьбу. Но насмешливо-покровительственный тон, с которым Нина Павловна Баркова демонстрировала пренебрежение по отношению к нему, причем делала это еще и публично, в присутствии подчиненных, — этот ее тон доводил его до исступления.
— Я врач, в конце концов! Я выполняю ответственное и трудное дело! Мне и сегодня еще предстоит…
— Ах боже мой, никто не умаляет твоих заслуг… Из-за чего ты так нервничаешь?
— Макс нас бросил.
— И слава богу! На кой черт он нам теперь нужен? Он вложил средства, его топ-менеджер раскрутил нас. Чего еще? Мавр сделал дело и может уходить. В конце концов, если ты настолько не способен управлять клиникой, наймем другого топ-менеджера. Мало ли их, молодых и голодных? — мирно проговорила Баркова, прекрасно предвидя реакцию.
— Что? Опять посторонний человек? Мы и так потеряли кучу денег. И так снизили доход ниже всякого допустимого уровня!
— Тогда соберись и управляй сам! Или, может, сделаешь гендиректором меня? Или Елену? А что? У нас получится, — усмехнулась женщина.
Стрельцов бросил на нее злобный взгляд, но, не отреагировав на реплику, продолжил:
— И этот налет милицейский!
— А что — налет? Ну налетели. И улетели с добычей. Они свою задачу выполнили, им не до нас. Думаешь, ты так уж всем интересен?
— Мы! Мы, а не я! — злобно поправил он. — Если что случится, всех за горло возьмут.
— Ну что за паника? К нам поступили больные, мы их лечили. Лечили на основе лабораторных данных. А анализы делала Ковригина. Ну какие у нас проблемы? Если они и будут, то у нее, а не у нас.
— А пресса? — Он потряс в воздухе газетными листами. — Ты хоть читала статью?
— Читала. Между прочим, реклама в центральной прессе стоит дорого, а это бесплатный пиар. Ты думаешь, данная публикация отпугнет клиентов? Черта с два! Во-первых, там очень красочно расписан наш атриум, сверкающий кафель, персонал в безупречно белых халатах… Далее, народ знает, что криминалы в состоянии выбрать для себя лучшее лечение. И если выбор пал на нас, значит, мы лучшие. И, в конце концов, можно оплатить другую публикацию: о высочайшем профессионализме, о комплексности услуг… Это же элементарно! Так что не дергайся, работай спокойно. Что ни делается, все к лучшему. Макс нас бросил? Прекрасно — у нас больше свободы!
— От Макса — да, но не от братвы.
— Ну… Это твои… То есть наши проблемы. Но не бывает розы без шипов. Думаю, этот инцидент получил свою оценку там, где следует. И вряд ли в ближайшее время нам следует опасаться чего-либо подобного. Ладно, хватит воздух сотрясать! Скоро в приемной люди соберутся. И твоя жена в том числе. Возьми себя в руки, тебе конференцию проводить!
Стрельцов едва не заскрежетал зубами. Она его бесила своей уверенностью в том, что управляет им словно тряпичной марионеткой. И от сознания того, что дело именно так и обстоит, он бесился еще сильнее.
— Начало через двадцать семь минут, — холодно заметил он. — Вам, Нина Павловна, тоже следует покинуть мой кабинет и прийти на конференцию вместе со всеми.
Баркова хмыкнула, поднялась, надменно выставила вперед массивный подбородок и поплыла к двери. Уже взявшись за ручку, бросила через плечо: