До дороги он добрался уже под вечер, вымотанный и обессиленый устроил себе привал прямо на обочине, в тени росшего там невысокого деревца. Усевшись на землю прямо под ним, Антон вытянул гудевшие от напряжения ноги и прислонился спиной к шершавому стволу. Пропеченная солнцем голова тоже ныла и кружилась. Вот только не хватало ему солнечный удар получить. Зря он не соорудил себе из рубахи какую-нибудь бандану, на здешней жаре мозги того и гляди скоро сварятся... Отцепив флягу, Антон вылил остатки воды себе в рот и тяжело вздохнул - без влаги тут будет еще хуже. Немного оклемавшись, он поднялся и стал соображать в какую сторону ему идти, в памяти вдруг стала всплывать карта местности с непонятными названиями. Антон уже хотел начертить ее на земле, чтоб наглядней было, но не успел. За спиной внезапно раздался громкий топот, ржание и лязг. Обернувшись, Антон увидел выехавшую из-за поворота дороги телегу с тканевым верхом, запряженную парой резвых коней. Когда повозка приблизилась к нему, сидевший впереди кучер, или как там его, натянул вожжи, придерживая лошадей. Остановилось все это дело как раз возле Антона, поравнявшийся с ним коренастый, дородный дядька, одетый примерно так же как и он, снял свою шляпу, утер пот со лба и что-то крикнул ему. Речь его была похожа на смесь английского с испанским, однако слова Антону, неплохо знавшему оба этих языка, были совсем непонятны. Выручил его установленный медтехниками Лиги имплант-переводчик:
- ...Эй, парень! Давай садись, если не хочешь чтобы тебя здесь сожрали ночью! - услышал Антон. Подтверждая сказанное, мужчина еще и рукой указал на свой тарантас. Не раздумывая, он воспользовался приглашением и откинув свисавший сбоку, грязно-белый, полотняный полог, полез в телегу. Едва он забрался, лошади рванули вперед. Кое- как умостившись в телеге, Антон осмотрелся: кроме него и мужика на козлах, в повозке ехала еще женщина и двое детей лет шести-семи. Пристально разглядывать женщину, Антон понятное дело не стал, но даже беглого взгляда в ее сторону ему хватило, чтобы заметить лежавшую рядом с нею винтовку.
- Ты сам откуда? - удерживая вожжи одной рукой, обернулся к нему мужчина.
- Я...из Чаджета я... - немного замешкавшись, ответил Антон.
- Ого! - удивленно присвистнул мужик - далеко же ты забрался! Кстати, а попутчики твои где? Или ты все время один был?
- Да нет, не один... - вздохнул Антон, лихорадочно соображая что сказать дальше. В итоге ему пришлось сочинить историю о том, как по пути его ограбили и бросили в пустыне люди с которыми он ехал. Поверил ему дядька или нет, Антон так и не понял поскольку тот все время молчал. Едва он закончил свой рассказ, мужчина сказал:
- Ладно, то все - такое... Я не стражник, мне до тебя дела нет. Можешь не волноваться. Мы тебя до станции довезем, а там уже добирайся сам куда тебе там надо.
- Спасибо и на том - поблагодарил дядьку Антон, устраиваясь поудобней на каком-то мешке. Мужчина еще раз посмотрел на него, и не сказав больше ни слова повернулся к лошадям. Дальнейший путь Антон провел в полной тишине. До небольшого поселка со станцией они добрались уже в темноте, дежурившая на въездных воротах охрана, задала хозяину повозки пару вопросов, один из служивых заглянул в телегу, осветив Антона и женщину с детьми своим коптящим фонарем, потоптавшись у повозки еще минут пять, вояки наконец их пропустили:
- Ннно, пошли! - дядька несильно стегнул лошадей вожжами, те двинули с места шагом, и повозка стуча колесами проехала в ворота. Прокатившись по вымощенной булыжником улице, повозка свернула к какому -то зданию и остановилась.
- Все, приехали! - громко объявил мужик и как только Антон выбрался наружу, указал ему рукой в конец улицы:
- Тебе воон туда, сама станция дальше. Правда, поезд отсюда лишь утром пойдет...
- А переночевать здесь где-нибудь можно? - поинтересовался Антон.
- Ага - кивнул мужчина - там и кабак и ночлежка имеется. Только вот, ты это... - вдруг замялся он, окинув Антона каким-то странным взглядом. Прогундев что-то вроде: "щас, погоди" он полез обратно в свой тарантас:
- Во, держи! - возвратившись, дядька протянул Антону широкий, кожаный ремень, на котором висели ножны с тесаком:
- Негоже мужчине ходить без оружия - пояснил он. Антон не стал возражать и молча нацепил пояс на себя. Помимо ножа, дядька вручил ему еще пару монет на дорогу. Ехавшая с ними женщина в свою очередь, молча протянула ему похожую на ковбойский "стетсон" шляпу, и маленький узелок. Отказываться от еще одного презента Антон не стал. Дают - бери. Приняв подарки, он распрощался со всеми, и пошагал на станцию, на ходу надевая шляпу на голову.