Я знаю, что у тебя были случаи, послужившие тебе уроком, но напомню тебе, что под внешностью обаятельного молодого человека скрывается душа, полная ужасных помыслов.
Мачеха ухмыльнулась:
— В конце концов, когда-то он обаял и меня.
— Я знаю, — улыбнулась Аня. — Я не буду ему звонить. Я просто продала ему твой фрегат. Задание выполнено.
Валентина отпустила отпустила руки Ани:
— Кушай меренги. Да и кофе остывает.
Аня скушала лакомство, запила его кофе:
— Очень вкусно, — она любила эту воздушную сладость с лёгким яичным привкусом.
— Я рада, — улыбнулась женщина.
Они помолчали: Аня пила кофе с меренгами, мачеха смотрела куда-то в сторону выхода из гостиной. У девушки появилось неприятное чувство, будто за её спиной, в дверном проёме, стоит кто-то, кого может видеть только женщина. Она сдерживала себя, чтобы не обернуться, но, в итоге, не выдержала и оглянулась в сторону коридора. В дверном проёме никого не было.
— Ты же не выкинула его визитку? — нарушила тишину Валентина.
— Нет, — ответила Аня. — Тебе нужна?
— А дай её мне, — попросила мачеха.
Они поговорили ещё немного. Валентина никогда не скрывала от падчерицы своих увлечений. Всего не рассказывала, конечно, но в общих чертах Ане было известно о том, чем занималась её любимая мачеха. Да и трудно что-то скрыть от человека, с которым живёшь под одной крышей, так считала женщина. Она придерживалась политики честных отношений, как с приёмной дочерью, так и с ныне покойным мужем. Тем более, когда ты говоришь правду, нет необходимости говорить всю правду.
Аня выслушала мачеху, согласившись на её просьбу. Тем более что кто, если не она.
— Я позвоню ему завтра, — Аня наелась лакомствами и напилась кофе, теперь она сползла с дивана так, что на том месте, где должна была сидеть попа, покоилась голова, и вытянула свои красивые загорелые ноги. Целый день она перекусывала от случая к случаю, не имея возможности полноценно пообедать, но есть ей совершенно не хотелось. — Скажу, что пишу статью про выставку и нужен комментарий гостя. Разожгу его интерес к себе ещё больше.
— Не разжигай в нём огонь, который ты потом не сможешь погасить, — предупредила Валентина.
Аня рассмеялась:
— Захвачу с собой огнетушитель. При встрече огнетушителя с головой проигрывает голова.
Девушка захохотала, да так заразительно, что рассмеялась и Валентина.
— Ладно, иди купайся и отдыхай. Спасибо тебе, солнышко, — мачеха наклонилась и поцеловала девушку в макушку, найдя место между тонкими африканскими косичками. — Как ты будешь эти косички распутывать?
Аня сползла с дивана, как делают десятилетние девочки, а не двадцатишестилетние девушки.
— Да что тут сложного? — ответила она, вставая с пола и подбирая полотенце. — Резиночки снять и все дела.
Валентина после аварии зрение потеряла полностью, но иногда она видела очертания предметов, а иной раз она видела почти так же, как когда была зрячей. Бывало, что она шла прямиком на стол, и перед глазами появлялась тонкая, как будто карандашная, полоска, и она знала, что перед ней препятствие. Несколько раз перед глазами появлялись размытые образы, и она не могла решить, кого или что она видит перед собой, пока не додумывала сама.
Она не могла понять, что это была за аномалия. И если поначалу такие вспышки её пугали самим фактом того, что это возможно, позже она успокоилась на их счёт. Врачи констатировали полную потерю зрения от удара о приборную панель автомобиля, следовательно, ни о каком восстановлении речи идти не могло. Травматическая катаракта сделала зрачок бесцветным, также почти выцвела и серо-голубая радужка глаза, отчего глаза Валентины стали жутковато-зелёно-белёсыми.
Потом она решила, что это мозг с ней играет в игры, посылая зрительные образы. Что это просто фантазия, игра воображения. Но эта версия быстро отпала в силу того, что образы приходили аккурат тогда, когда нужно. Как некое предчувствие. Она слышала людей, смотрела в их сторону и видела как будто их мысли. Или оттенок мысли. Некое общее очертание. Чаще всего это происходило, когда она общалась со своей приёмной дочерью. И Валентина понимала, что это результат их долгих отношений. Она хорошо знала падчерицу, поэтому ей легче было узнать о том, что у Ани в голове.