Лиза встала с кровати, завёрнутая в простыню, подошла к Ларри и посмотрела на него снизу вверх:
— Я очень не хочу, чтобы ты хоть как-то выходил на контакт с моим мужем. Не делай этого, хорошо?
В этот момент печать тревоги на её лице была видна как никогда раньше. Ларри кивнул.
— Номер этот пока останется за нами, так что держи ключ при себе, не сдавай его. Сегодня мы не сможем остаться ночевать вместе, но в ближайшем будущем я тебе напишу.
— Шлюхе платят не за секс, а за то, чтобы она ушла, — усмехнулся Ларри.
Лиза улыбнулась самой печальной своей улыбкой, но что правда, то правда.
— До скорой встречи, — она привстала на цыпочки и поцеловала его в губы. — Деньги полочкой ниже. Фотографии выбрось сам. Мне они дома не нужны, и с чаевыми их оставлять горничной будет неуместно.
Лиза развернулась и пошла в ванную комнату. Ларри наблюдал за ней, пока она не закрыла за собой дверь. Он наклонился и открыл полку, в ней он нашёл тысячу долларов. Замечательно. Он оделся в свой костюм, поднял с пола и встряхнул пиджак, после одев на себя. Проверил ключи от квартиры, ключ от номера отеля, портмоне, телефон. Всё на месте. Деньги положил в портмоне. Фотографии девочек тоже опустил в нагрудный карман. Он решил, что пока не будет от них избавляться.
Каждый клиент ставит свои условия встреч. Одним из Лизиных правил было, сначала уходит Ларри, а потом через некоторое время Лиза. Вместе — никогда. Он не собирался нарушать это простое условие. Забрав с дивана в гостиной свою федору, Ларри вышел из номера в коридор отеля.
Большую часть рабочего времени Анна потратила на статью с трупом, выделив часа полтора на написание обзора выставки. Ларри Графф с ней встретиться отказался, чему она была рада, ибо задача, поставленная мачехой ей не совсем была ясна, а очередной глупой влюблённостью она страдать не хотела. Ларри привлекал внешне и отталкивал внутренне. Не поведением, конечно, а той информацией, которой Аня про него располагала. Да и учитывая то, что она знала о трупе, а Аня предположила, что она знает, кто этот мертвец, судя по обнаруженным ею вещам, Ларри Графф не жилец на этом свете.
Полиции о своих догадках она, разумеется, не сообщила. Рассказала лишь, что собиралась написать статью об оставленной без присмотра стройке и получила дополнительный бонус в виде жмурика. На месте убийства (или самоубийства) она сделала порядка пятиста фотографий, в том числе и с участием полицейских.
Последние, по мнению Анны, повели себя забавно, посчитав сначала, что труп представляет собой биологическую угрозу и надо взять район на карантин. Потом они решили, что вызывать панику среди населения преждевременно и этим должны заниматься специалисты. А потом выяснилось, что у них нет штатного фотографа, и они воспользовались Аниными услугами. В итоге в редакцию она вернулась к двум часам дня.
Она никогда не писала статьи на криминальную тему, но, как сама считала, отработала на пять с плюсом. Не зная о чём она хочет больше писать — о трупе или о недострое — Аня написала нечто среднее и отправила главному редактору. Тот, в свою очередь, пришёл к ней и задал вопрос в лоб: «Бонн, а мы о чём рассказываем: о жмурике или о проблемах в строительстве»?
Аня считала главного редактора неплохим руководителем, но чересчур циничным позёром. Никого напрямую не оскорбляя, тот сыпал грубостями направо и налево, а внешне походил на реднека: носил клетчатую рубашку без рукавов, бороду и кепку. Была у него и дурацкая привычка обращаться ко всем по фамилии. Впрочем, отношения у них были дружескими.
В ответ на его вопрос, Аня лишь пожала плечами, на что главред улыбнулся и сказал, что статья сойдёт и такой. Она подозревала, что он и сам не знает, какой должна быть статья. В итоге, в печать выпустили срочный номер с двумя её статьями: обзором выставки ближе к концу и трупом на первой полосе. Она же выложила статью на сайте газеты и снабдила её самыми смачными фотографиями Хотела Аня выложить фотку с собакой, вгрызающейся трупу в палец, да главред не разрешил.