В следующий момент произошло сразу несколько вещей. Наше авто-разволюха со всего размаху налетела на камень, который отгораживал размытую дорогу от обрыва. Молодцы, что так и не сделали здесь прочного забора. Больше сдохнет без покаяния, больше попадёт в Ад.
Удар пришёлся на ту часть, где сидели мы с Машкой. Она наконец-то не выдержала и закричала. Стекло вылетело, оцарапав её лицо мелкими осколками. Опасно накренившись, колымага натужно заскрипела, проржавевший металл наконец-то не выдержал, и дверь с нашей стороны открылась. Перед нами простирался обрыв, но к сожалению, он был пологим, а не отвесным, как я надеялся.
Ремнями, конечно же, никто не был пристёгнут, ибо их тут не было. Машка цеплялась за сиденье из последних сил, машина дёрнулась в сторону обрыва, девка не удержалась и выпала вниз. Ну и я вместе с ней. Какое-то время я слушал её визг и морщился. Затем отпустил, чтобы пособирать энергию страха. Девчонка отчаянно пыталась уцепиться за край обрыва, раздирая руки в кровь, но тот был скользким, а силёнок у неё явно было маловато. Окончательно сорвавшись, она поскользила по склону вниз на встречу камням и деревьям. Я полетел следом, наблюдая, как её светлое платьице в цветочек превращается в измазанную глиной и землёй тряпку. То ещё зрелище, я гоготнул. Внезапно с одной стороны от неё я заметил молниеносное движение чего-то большого и золотого. Это ещё что за хрень собачья?! Кто мне тут решил всё веселье испортить, а?
Эта вспышка произошла за мгновение до того момента, как Машка напоролась на большой острый камень, об который должна была размозжить черепушку. Но нет же! Надо же было этим крылатым вмешаться!
Ещё пара еле уловимых взмахов золотых крыльев, и девка меняет траекторию скольжения. Сама этого, конечно же, не замечает, но её тушку выносит на поляну и она плюхается в глубокую лужу с водой.
Я остановился рядом, недовольно озираясь по сторонам. Дождь продолжал лить как из ведра, небо всё ещё было свинцовым, где-то высоко наверху в тумане скрывалась скала с тарантайкой. Хорошо она прокатилась-то! Далеко! Интересно, как теперь выбираться будет? Но может быть, я наконец-то нормально поем, в кой-то веке уже.
Девка лежала на спине в позе звезды и тяжело дышала, вперив взгляд в тучи.
— Господи, спасибо тебе, что я всё ещё жива и даже не покалечилась, - бормотала она с такой искренний радостью, что меня аж перекосило. Я метнулся в сторону от золотых всполохов, злобно шипя и рыча. Неужели ты просто не можешь разрыдаться и удариться в истерику, как все нормальные людишки? Почему для тебя это так сложно?!
Машка села в луже, расправила изодранное платье. Немного покривилась от боли в ранах, которые испещряли её лицо, руки и ноги, оглядела окровавленные ладони. Затем вздохнула и поднялась на ноги, пошатнувшись.
— Цела, слава тебе, Господи, - улыбнулась и подставила лицо под капли дождя. Затем аккуратно провела по нему руками, чтобы смыть грязь и кровь. Отжала мокрый подол и перевязала растрепавшиеся волосы. Огляделась. - Ну что теперь? Куда мне идти? Как выбираться? Господи, укажи мне путь, прошу тебя.
Пока взбешённый её неадекватным поведением я передразнивал каждую её реплику, она зашагала в сторону леса. Я посмотрел вперёд и усмехнулся — будет ещё до-олго бродить.
Дождь не прекращался, Машка тащилась всё дальше, углубляясь в лес. Я был в предвкушении и довольно летал вокруг неё в радостном ожидании истерики и причитаний. Она медленно продвигалась вперёд, обхватив себя за плечи и подрагивая от холода. А меня до нервной дрожи смущали золотые всполохи, которые я видел на периферии. И как гончая борзая вставал в стойку каждый раз, как мне мерещилось это долбанное золото! Но стоило только сосредоточить там внимание, как всё исчезало. Р-ррр… как будто кто-то играет со мной. Ненавижу игры! Только если это не я главный в игре.
В целом я был доволен раскладом. Машка не попала на экскурсию к дедам-отшельникам, а изнурённая и замёрзшая бродила по лесу. Лениво подставив ей подножку шупальцей, я с удовольствием наблюдал, как она летит на мокрую траву, еле успевая выставить руки. Подобрался в ожидании её ропота и гнева, но нет же… опять она меня разочаровывает.
Выдохнув, она помотала головой, приходя в себя, и твёрдо поднялась на ноги, поднимая на меня взгляд. Как будто с каждым разом всё лучше понимала, где я нахожусь.
— Ты можешь делать всё, что тебе заблагорассудится, но на моей стороне Иисус, поэтому ты уже проиграл, - осмелилась вякнуть эта… эта… я чуть не задохнулся от возмущения и ярости.