- Я поняла, - цежу, Марс пропускает мимо ушей, смотрит на часы и встает.
- И последнее. Ни одна душа не должна знать, что вы будете делать. На рабочем месте ко мне обращаться исключительно по имени и отчеству. И без фамильярности.
- Даже папа?
- Что?
- Я должна сказать ему что-то.
Пару мгновений молчит, но кивает.
- Скажите, что один из ваших богатых клиентов решил воспользоваться ситуацией. Благотворительность — отличная история для тех, кто прячет или отмывает капиталы.
- То есть я должна соврать?!
- Да. До встречи.
Об этом мы не договорились! А все-таки умудрился, вывернулся и выкрутил ситуацию так, как ему нужно было. Спорю на что угодно — это было прописано в чертовом договоре. Где-нибудь мелким шрифтом и со звездочкой, просто он знал, что я в любом случае проглочу. Выхода-то у меня нет…И, черт возьми, спорю на что угодно в квадрате — это не последний, похожий маневр.
Ну да ладно. Что мне остается? Пару мгновений смотрю в широкую спину, потом встаю и иду к лифту. Там меня уже ждет тот же водитель, а впереди прощание…
Когда я прихожу домой, папа смотрит телевизор. Он удивленно подается вперед, хмурится, стоит только меня увидеть:
- Астри, а ты чего так рано? Случилось что-то?
Он не спрашивает, почему сегодня не пришла его сиделка и не повезла в больницу на процедуры. Вдруг вообще считает, что я все отменила? Потеряла надежду? Нет, папуль, не потеряла. Я не позволю тебе умереть!
- Пап, нам поговорить надо.
Подхожу и сажусь напротив, он хмурится сильнее. Наверно, страшно? Наверно, да. Но я вижу, как эта эмоция сменяется другой — принятием. Папа расслабляется в своем кресле, потом мягко мне улыбается и кивает.
- Ничего, Астри, я все понимаю.
- Что? - вырывается против воли, он жмет плечами.
- Я не обижаюсь, если ты переживаешь. Хватит мне уже, тебе тем более. Жизнь свою пора строить, а ты убиваешь себя на всех этих подработках, и ради чего? Отпусти меня, доченька…Пора.
- Что ты несешь?! - пылю моментально, подавшись вперед, - Не говори так!
- Астри…
- Я нашла спонсора!
Пару мгновений он просто молчит, но потом его расслабленное лицо напрягается вместе с телом, и он переспрашивает.
- Спонсора?
Не хочется врать, но что поделать? Условия такие.
- Да! Спонсора!
Я вкратце обрисовываю ему легенду, от которой жжет меж лопатками. Не люблю врать, особенно папе. Да и мне всегда кажется, что он все мои мысли на ладони держит — выкручиваться бессмысленно. Я себя сейчас пересиливаю, вот правда. И ложь вываливаю, при этом держусь особняком, играю круче Мерил Стрип — все, лишь бы не нарушить договор. Все, чтобы его спасти.
Папа ничего не чувствует — это меня здорово пугает. Наверно, он правда устал, и что-то в глубине души шепчет: Астри, отпусти его, отпусти. Но я не могу. И не хочу. Тогда я останусь совсем одна…
- …Пап, он хочет отмыть капитал, а мы…Ну да, это плохо, наверно, но нам-то какая разница? Мы свое получим — остальное побоку.
- Астри, нельзя так.
- Мы сами никогда не заработаем на нужную операцию, тем более на Израиль! А так…это взаимная помощь. К его делам отношения имеем лишь касательное.
- Я…
- Пожалуйста, просто…скажи да, - умоляю, он снова молчит.
Астри, отпусти его…не надо. Нет!
Слегка кривлюсь, но снова упираю в него взгляд, и папа пару раз кивает.
- Конечно, доченька. Что нужно от меня?
- Хороший настрой! А так…я сама соберу твои вещи, а потом мы с тобой что-нибудь посмотрим. Как тебе такая идея?
- Хорошо звучит.
Слышу в голосе какую-то странную грусть, и воодушевление от его согласия моментально испаряется. Я снова присаживаюсь на колени, беру его руку и тихо спрашиваю.
- Почему ты грустишь?
- Если что-то пойдет не так…я умру далеко от тебя, малышка. Я бы этого не хотел…
- Ты не умрешь.
- Астри, все может случиться. Анализы очень плохие…
- Ты не умрешь! - настойчиво повторяю, - Все будет хорошо. Еще на службу у меня вернешься, преступников ловить будешь!
Такой прогноз отражается в нем привычным, веселым смехом, и мне становится легче.
А голос по-прежнему шепчет: отпусти его, Астри. Ничего не получится, и ты это знаешь…
***
Последний день мы с папой проводим перед телевизором. Смотрим наши любимые фильмы, поглощаем их, как попкорн, который я заказываю из ближайшего кино. Папа у меня попкорн любит. Он вообще у меня много чего любит, но ему почти ничего нельзя, кроме всего пары продуктов, входящих в диету.
Мда…так его не побалуешь. Тогда я выскальзываю из дома, пока он засыпает. Полчаса у меня точно есть. Лечу, как ветер до ближайшего ТРК, где покупаю ему подарок. Папа еще часы всегда любил, но его хорошие, которые еще мама подарила, нам пришлось продать. Благодаря Марсу я могу это исправить и выбираю ему одни из лучших, какие только нахожу — с белым циферблатом и крупными, золотыми цифрами. Ремешок кожаный, светло-коричневый, а так как времени остается еще кое на что — иду и делаю ему гравировку: самому сильному папе от его Звездочки.