- Астри, ты опять это делаешь…
Да, об этом. У нас в доме действует негласное правило: я не читаю ни чувства его, ни воспоминания, не смотрю сны. Понимаю, это бесит. Я правда понимаю. Представьте, что в вашей голове кто-то роется без вашего спроса? Иногда ведь что-то «личное» должно остаться личным.
- Прости, иногда не получается сдержаться.
На миг закрываю глаза и выключаю тумблер. Умею ведь. Я давно научилась управлять своим «даром» или своим «проклятием». Это ведь, если честно, два понятия, которые идут рука об руку. Я не всегда могу определить, к какому склоняюсь больше.
- Как тебе спалось?
- Прекрасно, малышка. Снились такие яркие сны…
А мне плохие. Во сне рядом с папой стояла темная фигура, и я знаю, что это означает. С мамой перед ее смертью стояла такая же, а это значит…
Ох, нет, нельзя думать о таком. Папа только сдал анализы, все будет хорошо! Будет! Он не может умереть!
- Астри, ты меня слушаешь?
Проглатываю здоровый кусок яичницы и улыбаюсь. Стараюсь скрыть грусть, и, надеюсь, у меня это получается.
- Прости, задумалась.
- Ничего, звездочка моя, ты сегодня опять работаешь в ночь?
- Да.
Папа сразу сникает и отворачивается. Ему сложно дается это. Сложно, правда. Он привык содержать семью, а тут вынужден «сидеть на моей шее». Я так не считаю, конечно, он — да. И это бесит. Меня многое бесит в нашей жизни начиная с тех злосчастных ублюдков-грабителей. Обнесли какое-то казино, бежали, а он по долгу службы встал наперекор. Я понимаю, что не мог иначе, но иногда думаю, ну зачем ты это сделал?! Папа был старшим следователем и давно не ловил «активно» преступников, а привычка — вторая натура. Ну и как-то так теперь…
Ладно, жалеть себя не хочу, поэтому кладу руку на его и слегка сжимаю. Шепчу.
- Когда из больницы сегодня приедешь, пожалуйста, приготовь мне свои фирменные отбивные. Можно?
- Конечно, доченька.
- Спасибо. И за завтрак тоже, очень вкусно. Я побежала, - оставляю мягкий поцелуй на щеке и улыбаюсь, - Я тебя очень люблю, не шали мне тут!
Папа смеется. Болезнь многое у него отняла, но этот смех…волшебный, веселый и такой ласковый, мягкий смех — никогда не сможет.
***
До своего «кабинета» я добираюсь быстро. Он у меня достаточно просторный, кстати, спасибо Любе. Она училась со мной, правда, «по блату», но девчонка классная, несмотря на то, что из очень богатой семьи. Нет в ней этого, знаете? Как часто бывает. Капризов там или стойкого ощущения «будто мне все должны». Она обычная. Наверно, все дело в ее маме. Отец ее познакомился с ней в библиотеке. Сам — привилегированный до мозга костей, а жена — обычный библиотекарь. Зашел за книгой, а вышел с любовью на маленьком листочке в виде ее номера телефона. Бывает же так, да? У меня с отношениями не клеится. Всему виной опять же «дар/проклятие». В этом случае, конечно, скорее второе. Почему? Вот представьте. Ты встречаешься с кем-то, влюбляешься, и все хорошо, а потом ты случайно забываешь про тумблер и все. Просто карточный домик, который от одного «дуновения» разрушается.
У меня подобных крахов было три. Первый — мой одноклассник, но там так. Скорее в шутку, по-детски. Он знал о моих способностях, но не верил, а однажды я прочитала в его голове мысль наподобие:
«Нет, зачем мне нужна эта чокнутая?!…»
И это меня сразу отвернуло. Да, возможно, и чокнутая, возможно, он подумал так «в запале», а мне тогда показалось, что мысль эта подкреплена «вещественным». Ну…то есть прямо железобетонное: он-никогда-меня-не-примет. И я его не виню. Парень был неплохой, сейчас женат и вроде как счастлив.
Со вторым я познакомилась в кофейне, и этот роман был уже серьезней. Мы встречались почти два года, жить вместе собирались, и он, в отличие от первого, принимал мой «дар/проклятие», ему он даже нравился, но…Всегда бывает «но». Он любил быструю, опасную езду, и однажды я увидела, чем могут кончаться подобные игры. Это был второй раз, когда тень приходила ко мне. Помню, как вчера, что я проснулась в истерике, а потом долго умоляла его бросить. Нет.
Нет и точка, не обсуждается!
Дословно, кстати. И тоже железобетонно.
«Я тебя принимаю полностью, а ты меня нет!» - кричал он, и как бы я ни старалась объяснить, что он не проживет и пяти лет, не слушал.