***
Не навсегда.
Я открываю глаза тяжело, но открываю! И это уже благо. Лежу на огромной постели в своей комнате. Переодетая, сухая, согретая, закутанная по уши. А он у окна стоит…
Ох, боже…
На меня не смотрит, только на город перед собой. Это тоже благо: есть время его рассмотреть получше. Марс сейчас не такой, как обычно. Пиджак валяется на моем кресле, рукава его застегнутой на все пуговицы рубашки сейчас расслаблены и закатаны до локтей. Кстати, о пуговицах. Они и у горла расстегнуты. В темноте сложно подметить, но мне удается и это: под его глазами залегли тяжелые тени, да и сам он хмурый весь, задумчивый.
Такой одинокий…
Я вдруг понимаю, насколько он на самом деле одинокий. Чувствую это, если быть точнее. Сейчас нет холода, только бесконечно тянущая сердце боль.
- Кто она? - хрипло спрашиваю, а он сразу напрягается.
Застала врасплох? Ох, это заставляет меня немного улыбнуться.
- Я вас напугала.
- Сегодня вы занимаетесь этим весь день.
Марс разворачивается ко мне лицом и отвечает на мою улыбку, пусть глаза его она и не трогает.
- Кто меня раздел?
- Не волнуйтесь, я не позволил себе лишнего. Как вы назвали Анну? Фрекен Бок? Она переодела вас и намазала мазью на всякий случай. Все-таки вы провели какое-то время…на холоде.
Теперь это звучало как-то многозначительно.
Я киваю и отвожу взгляд в сторону, но потом сразу его возвращаю, потому что неожиданно до меня кое-что доходит…
- Вы действительно защищаетесь. Так вы видите весь мир, да? Морозной пустошью.
- Мир — опасен и жесток, - отвечает тихо, я же не могу с ним и не согласиться и согласиться.
Жму плечами.
- Иногда это так, иногда нет. Для вас все в черных красках.
- Мне нечему радоваться, Астрид.
- Кто она? - повторяю вопрос, Марс опускает взгляд на свою руку, где сейчас я замечаю кое-что, что до этого не видела.
Татуировка.
Интересно, что на ней?
Марс будто читает мои мысли, подходит к моей постели и присаживается с краю, а потом показывает. Марс и Земля.
- Я сделал ее в пятнадцать, когда познакомился с Таней. Она — моя первая жена.
Ну конечно…как я не догадалась? Привстаю, чтобы рассмотреть получше рисунок, хотя, скорее, это просто очередная уловка, чтобы время оттянуть. Но скоро моя пауза становится неприличной, время кончилось…
- Вы ее любили.
- Всем сердцем.
Марс отвечает глухо, отчего я сразу понимаю: не врет и даже больше. Он до сих пор ее любит…Вот теперь я вижу в нем своего отца. Ту же боль, ту же трагедию, ту же печаль…
- Мне жаль.
- Простите меня, - игнорирует меня, но говорит дальше, - Я слишком давил на вас, хотя не должен был. Когда услышал о ней, ни о чем больше не думал.
- Я вас понимаю. Если бы мне кто-то сказал о маме, я тоже не сдержалась бы.
- Если вы захотите закончить на этом, я пойму. Наши договоренности останутся в силе, но вы будете свободны.
Он снова не врет, но в его глазах я вижу то, что не даст мне согласиться на такое щедрое предложение. О нет…Ни за что! Я же вижу в нем отражение папы…
- Я не уйду, а закончу, но…Не делайте так больше.
- Даю свое слово.
- Спасибо, я вам верю.
Марс слегка улыбается и кивает, а потом хмурится вдруг.
- Но кое-что придется изменить.
- Вспомнить о субординации? Только это вы в моей комнате после наступления ночи, а не наоборот.
Мне удается его рассмешить! Вау! Я и сама поддерживаю такой заразительный, пусть и тихий смех — красивый, мелодичный, бархатный…
- Несмотря на то, что я действительно не люблю нарушения субординации, ваши шутки нравятся мне. Только это между нами.
- Я — могила. Клянусь, что никто не узнает, как вы умеете смеяться.
Он слегка ведет головой, потом смотрит мне в глаза и улыбается.
- У вас на все готов ответ.
- О таком обычно спрашивают, а не утверждают.
- К чему мне тратить время на вопросы, если это очевидно?
- Не знаю, вы же тратите его сейчас, пока ходите вокруг да около.
Еще один порыв смеха! Вау! Я иду на рекорд, из-за чего улыбаюсь шире.
- Вы правы. Вам не понравится, что я скажу дальше, поэтому я действительно тяну время.
- Боитесь меня или моей реакции?
- Вы слишком слабая сейчас, не хочу волновать еще больше.
- Ну волнуйтесь уж, чего там?
Вздыхаю и подтягиваюсь на руках. Почему-то мне становится дико неловко лежать в такой вот ситуации…
- После того, что было сегодня, я не могу больше выпускать вас из вида, поэтому теперь вы будете рядом со мной двадцать четыре на семь.
- Звучит, как угроза, - нервно усмехаюсь, а потом вдруг расширяю глаза и натягиваю на себя одеяло, - Я надеюсь, что…я не буду с вами спать!
Еще один мой выигрыш в конкурсе «Рассмеши-Железного-Человека» теперь не кажется такой уж победой. Я как-то совсем напрягаюсь, из последних сил выбиваюсь и правда! А он все ржет…поэтому я как-то не думаю, что делаю. Беру и пинаю под одеялом, мол, охренел?! Я серьезно, вообще-то!