Рывок.
Удар под коленку тюремщика правой ногой. И удушающий захват. Крепкий. Через боль, от которой у самого всё сознание поплыло. Этот незнакомец ведь был довольно крепок и пытался сопротивляться. Впрочем, минуту спустя он обвис, потеряв сознание от нехватки воздуха. Дмитрий сразу не догадался взяться правильно и потому пытался передавить ему глотку, чтобы воздуха лишить. Лишь секунде на тридцатой перехватился и начал давить на сонные артерии, отрезая кровоток от мозга.
И вот — победа.
Впрочем, Дмитрий её осознал с большой задержкой. Минут пять прошло, прежде чем до него всё дошло, и он отпустил противника, тело которого, словно мешок с картошкой, упало к его ногам. А сам парень, тяжело дыша, сел на пол рядом.
«Что же я творю⁈ — прозвучал в голове панический голос. — И почему он так странно одет? Что это такое? Бред какой-то. Ничего не понимаю…»
Минуту он сидел, собираясь с мыслями, пока не обратил внимание на то, что незнакомец вообще не шевелится. Даже не дышит. По крайней мере, это было не заметно.
«Я что же, его убил⁈» — молнией проскочила мысль у него в голове. И он бросился проверять пульс. Но пульса не было…
Впрочем, новая волна паники не накрыла Дмитрия. Поддавшись рефлексиям всего на какую-то минуту, он вновь взял себя в руки и начал холодно и здраво рассуждать. Это ведь его конец. Просто так в такой выгребной яме его бы держать не стали. А значит, что? Правильно. Он не будет сдаваться без боя. А трупы в такой борьбе неизбежны. Ведь если умирать, то почему бы не прихватить с собой как можно больше супостатов?
«Если они тут все так ходят, — дальше размышлял наш герой, — то и мне не дело выделяться. По крайней мере, шансов выбраться будет больше. Уж больно я внимание привлекаю в этом рубище… И вообще, куда же я попал? Чертовщина какая-то…»
Впрочем, несмотря на насыщенный внутренний диалог, руки его сами потянулись к свежеиспечённому трупу и начали его извлекать из одежды. Однако прошла по меньшей мере четверть часа, прежде чем Дмитрий смог вытряхнуть незнакомца из тряпок, прояснить, что для чего, и переодеться. Совершенно не обращая внимания на запахи и нюансы.
— Демис! Шаракс эр хар! — раздался раздражённый голос где-то не очень далеко. — Демис! — снова произнёс голос, проступая сквозь неспешные гулкие шаги, уверенно приближающиеся в камере.
«Вот ведь гадство. И у этого урода даже оружия толком нет. Вон только тесак какой-то», — лихорадочно отметил Дмитрий. Впрочем, тесак он взял и выдвинулся к двери, заняв ту же позицию, что и в первый раз. Только теперь ещё и с занесённым для удара оружием.
— Демис! Арен ду бар! Шаракс! Тур бар эр… — осёкся болтун на пороге камеры, поперёк которой лежал раздетый донага его подельник. — Демис? — насторожённо спросил он и шагнул вперёд, нагибаясь, чтобы лучше разглядеть того в полутьме. Ведь первый тюремщик лежал так, что от двери было видны только ноги и живот.
Тут-то Дмитрий и ударил своим трофейным тесаком.
Голову с одного удара отрубить не получилось. Сказался недостаточный навык в этом непростом деле. Однако перерубленного позвоночника вполне хватило, чтобы незадачливый любитель покричать кулём рухнул на пол и перестал подавать признаки жизни.
«Да и крови не так уж и много натекло, так как артерии остались целыми», — отметил Дмитрий, рассуждая о том, как было бы гадко обыскивать залитый кровью труп и не сожалея о гибели незадачливого тюремщика…
В это же время в главном корпусе замка
— Мой господин, вас что-то тревожит? — спросил крепкий мужчина с холодным взглядом светло-серых глаз.
— Да, Морон! Наш пленник. Кто он? — сказал дородный высокий старик с властным лицом.
— Я не знаю, господин! — качнул головой Морон. — Он смог нас увидеть там… и напал. Хотя никакого отношения к этой твари не имел.
— Из-за него ты её упустил! — укоризненно сказал старик. — А потом ещё потерял своего командира.
— Виноват, господин! — склонил голову Морон. — Нужно было сразу убивать эту помеху, не обращая внимания. Но как он нас там вообще увидел? Мы были сильно удивлены.
— О! Опять! — властное лицо клирика ордена Света Дунбальда вдруг напряглось, и он замер, словно к чему-то прислушиваясь.
— Что, господин? — почтительно спросил Морон.
— За то время, что мы с тобой беседуем, я почувствовал уже вторую смерть. И обе в тюрьме. Рядом, — старик встретился взглядом с Мороном. — Похоже на то, что наш пленник проснулся.