Очередным вечером, за два дня до прибытия, лев Сайфа поймал клыкастую ящерицу, безглазую, как и половина живности в Махабире. Половину зверь отдал хозяину. По словам кота, ее можно было есть. Хотя Гамаш и Хазем протестовали, он заверил, что знает, как приготовить ее неядовитой.
— Что будешь делать, когда начнется бой с чужеземцем, — поинтересовался Гамаш и настороженно откусил кожу с лапы нового блюда.
— Я сделаю так, что мы оба потеряем силу Махабира.
— А потом… — Грандир перестал жевать. — Ты вообще понимаешь насколько он силен? Я видел, как он в одиночку стер султанскую армию грандиров и половину легиона наг.
Рюга посмотрела на камнелюда.
— Да, я понимаю, — сказала она с улыбкой, поглядела на ладонь, — я сделаю так, что он не сможет использовать дух, а в ближнем бою, с костями, я точно не уступлю старику.
— Но как ты лишишь его духа? — спросил Сайф.
— Облачный демон показал мне, что когда я злюсь или боюсь… — Рюга положила ладонь на висок. — Точно не знаю, но когда он взбесит меня, одним касанием я выжгу весь его дух.
— Вздор, что если он не подпустит тебя, что если прикончит раньше чем ты даже… — Гамаш умолк.
— У меня тоже нет идеи лучше.
— Возможно, стоит освоить эту силу и сражаться ею? — предложил Гамаш.
— Нет. — Рюга поглядела на костер. — Кашим уже давно владеет духом пацана и даже если я буду тренироваться десять лет, не догоню его. Он был лучшим из лучших в наших краях, и при прочих равных он победит.
Гамаш выдохнул.
— К тому же я не собираюсь торчать тут годами, мне надо домой. — Рюга помолчала. — Да и смысла ждать нет, ваша страна вымрет, и драться будет уже не за кого.
— Нам нужно придумать, как мы попадем в столицу, — вмешался Хазем, — идти через ущелья — это самоубийство.
— Это почему? — Рюга разжала пальцы и влила в них столько духа, что воздух зазвенел и завибрировал. — С таким духом, я никакой твари не проиграю.
— Полагаю, Кашим тоже может лишить тебя этой силы — сказал судья, — если он может выбрать момент, мы проиграем, даже не добравшись до столицы.
— Это не единственная проблема, в ущельях не только чудовища и дикие звери, там есть места, где наше понятие о духе не работает, — Сайф посмотрел на гона. — Мои разведчики докладывали, что половина отряда мгновенно умерла, когда пересекла едва заметный рубеж. Они просто упали, те, кто кинулся к ним, тоже погибли на месте, а когда вытащили веревками, поняли, что весь дух из их тел исчез.
— Как на стене?
— Нет, стена вытягивает его, но не убивает… Меня там не было, не могу сказать больше.
— Так или иначе, сначала нужно найти последний осколок, — сказала Рюга и отщипнула мясо. — Вкусно!
— Благодарю, — отозвался Сайф.
Через пару дней Гамаш застал гонкай в сотне метров от лагеря. Она стояла в низкой стойке, иногда била в воздух. От ударов песок разлетался волнами.
Рюга подошла к присыпанной скале с нее ростом. Остановила кулак в миллиметре от глыбы. Вильнула лопаткой, прислонив руку к тверди. Скала рассыпалась словно мучная горка.
— Что-то хотел? — спросила она не поворачиваясь.
— Нравится? — буркнул камнелюд.
— Нравится.
— И как ты собираешься расставаться с такой силой?
— Я ее не просила и не хотела. — Гон повернулась к Гамашу. — Без сожалений расстанусь не переживай.
— Я сомневаюсь, что так и будет.
— Не собираюсь ничего доказывать, лишь скажу, что в детстве мечтала научиться бить сильнее всех в мире.
— И что? — Камнелюд пожал плечами, подошел ближе. — Многие мечтаю о таком.
— Ты меня не понял. — Рюга улыбнулась грандиру, тот помолчал.
— Думаю, теперь понял.
— Может, расскажешь мне свою унылую историю?
— О чем ты?
— Зачем следуешь за Хаземом, ты не хранитель как они, чего хочешь?
Гамаш сел на песок, гонкай плюхнулась рядом.
— Хочу создать безопасный мир для Магиры.
— Та песочная девочка — твоя дочь?
— Да. — Гамаш опустил голову. — Ее здоровье медленно ухудшается, я верю, что Махабир вернет уцелевшим их жизненную силу, как ты Хазему.
— Как благородно, — подтрунила Рюга.
Гамаш помолчал, гонкай с прищуром глядела на него, не снимая улыбки с лица.
— Еще… хочу поквитаться с братом.
— С каким?
— Ты с ним встречалась в Драхте.