— Но иллюзии… они могут свести ее с ума, — прошептал Сильфир.
— Я сказала, что только тебе больше нечего бояться в моем доме, — напомнила Шакат.
— Что вы хотите с ней сделать? — спросил Фин, параллельно думал, — «Почему я не боюсь ее?»
— Я хочу испытать ее, — ответила нага и спустилась на своем хвосте как можно ниже.
— Но это опасно, она может сойти с ума! Она… она…
— Она безумная ярость во плоти, глупая и наивная как ребенок.
«Я не боюсь ее, потому что наше сознание было едино!» — понял Фин.
— Она хорошая! Рюга…
— Нет, — холодно отрезала нага, — нет ни хороших, ни плохих, юный саарт. Есть только судьба. Судьба этой девушки свергнуть чужеземца, что пришел в Махабир шестнадцать лет назад. И ты не вправе вмешиваться в это. Я! Не позволю.
Еще вчера сильфир сделал бы все, чтобы воспротивиться — вызволить Рюгу. Он знал, что нага не влияет на него. Но непонятным для себя образом он был согласен с ней, — «Если так, то и она поймет меня». — заключил он.
— Позвольте мне проникнуть к ней, Рюга не ест и не пьет уже слишком долго!
— Это не так, мы питаем ее.
— Но она истощена!
— Это лишь следствие ее безрассудства, — сказала огромная нага, не реагируя на крики, — но я позволю тебе делать это раз в день. Однако, только когда красный Дарахаш начнет свой путь.
— Хорошо, — согласился сильфир.
— Сайф! Покажи гостю наш дом, — сказала Шакат.
— Слушаюсь, — ответил голос из тени в углу.
Фин не замечал — все это время там стоял фарнис, который привел их сюда. Он вышел из тени, указал когтистой ладонью на проход в узком зазоре между стен. Сильфир еще раз посмотрел на девушку окутанную змеями.
— Я скоро приду.
Лицо гонкай накоротко успокоилось, брови сузились, но уже в следующий миг на нем отразилась боль.
Рюга открыла глаза, перед ней тянулась длинная, бесконечная на вид лестница, которая вела на холм Микаэ, где она тренировалась последние четырнадцать лет. — «Что-то не так…» — подумала гон.
Путь, по которому она поднималась тысячи раз, зарос травой, а по бокам высились деревья, скрывающие небо непроницаемой листвой. В конце пути она наконец разглядела двух гонов — Мастер Хан и ее сестра. Силуэтами они сияли вдали слегка подсвечивая путь.
— Всегда будут выше меня, — прошептала Рюга, она ощутила раздражение в шее, досаду от бесчисленных поражений в поединках между ней и наставником, между ней и беловолосой сестрой.
— Но почему ты так думаешь? — спросил незнакомый женский голос из ниоткуда.
— Я слабее… младше… я бездарна.
Девушка опустила голову. На миг ей вспомнились товарищи, которых она всегда превосходила в силе и бойкости.
— Даже Мия и Кит лучше меня…
— В чем же?
— Все тянутся к ним, невзирая ни на что, — ответила Рюга, не отдавая отчета, что говорит с кем-то, — Мия слабейшая, но видит то, чего я не увижу никогда. А Кит, Кит может вылечить любую рану, готов поддержать даже самого безнадежного калеку…
— Чего ты хочешь?
Девушка не ответила, вместо того чтобы пойти к наставнику и сестре которые ждали ее, она развернулась и побрела вниз.
— Когда это произошло? — спрашивала сама себя Рюга, спускаясь все ниже. — Наверное в тот день.
Рюга не ощутила смены пространства, словно во сне вокруг перестраивался мир, но она приняла это как должное.
Она стоит посреди своего дома, ей пять. Коридор кажется выше, чем когда-либо. За бумажными стенами пылает пожар. Девочка смотрит на свою сестру, ей уже шесть, они похожи до мельчайших деталей. Каждый волосок, каждая родинка, каждое пятно, кроме небольшой точки под краем глаза, у нее справа у близняшки слева.
Разница лишь в цвете: красный и белый. И, конечно же, этот год, год которого ей не прожить никогда.
— Рю, что происходит, — навзрыд спросила Рюга свою сестру.
Звуки битвы пробиваются в ее круглые детские уши. Жар чувствуется через бумагу, которая темнеет на глазах. Дым проникает в дом. Но ее сестра стоит в оцепенении. Зачарованная она смотрит.
Смотрит на то, чего Рюга никогда не увидит.
РЮ-ю-ю, — закричала красная близнец и побежала к сестре.
Беловолосая девочка вздрогнула от крика младшей. И перед тем как сестра увидит, хватает и уводит последнего живого родственника из дома.
Они бегут, вокруг обожженные тела корчатся в агонии, они видят кровь, которая течет по блестящему от оранжевого дыма полу. Рюга падает, сдирает колено. Она кричит от боли. Слезы, удушающий воздух делают свое дело.
Юная гонкай кричит.