- Тебе плохо? Что случилось? – вдруг раздался голос Константины. Таня туманным взором взглянула в сторону голоса. Узнав игуменью и позади стоявшую Игнатия, слабо, но твёрдо сказала:
- Ничего, - и открыла дверь на улицу. Мороз, ударивший в лицо, привёл её в чувство.
Вдруг Таня увидела проходящего отца Алексея. Их глаза встретились. В следующую минуту Таня, не думая о последствиях и склоках, уткнувшись в холодный крест, рыдала на груди у батюшки. Потоки слёз хлынули из глаз, не оставляя места рассудку. Душевная боль, едва сдерживаясь, вырвалась наружу, крича о своей боли. Как это возможно? Здесь!
Отец Алексей, видя, как изо всех окон высунулся народ, развернулся и отвёл Таню в свой домик, в то время как у сестёр появилась очередная тема для разговоров. Батюшка ни о чём не спрашивал Таню, усадив на диван, пошёл молиться в свою комнату. Зная, что разговор пока ни к чему. Вернувшись, он увидел мирно спящую Таню с ещё мокрыми от слёз щеками. Улыбнувшись, перекрестив послушницу, он отправился на так внезапно прерванную прогулку.
Таня проснулась на следующий день, спросонья не поняв, где она. Матушка София что-то готовила у плиты. Увидев проснувшуюся Таню, поприветствовала её и пригласила к столу. Таня, чувствуя себя неловко, поблагодарила за приглашение и быстро скрылась за дверью.
Стоял яркий морозный день. Таня решила немного прогуляться и отправилась в сад. Было удивительно тихо, только скрипевший под ногами снег выдавал чьё-то присутствие. Вчерашние события напоминали о себе опустошённостью и непонятной усталостью. Ни о чём не хотелось думать! Всё равно ничего не исправить. Поэтому Таня полностью отдалась лицезрению зимней красоты. Зимний сад был трогательно красив: деревья стояли, прогнувшись под тяжестью снега, подобно людям, склонившимся под тяжестью собственных грехов. Снег покрыл обледенелые ветви, словно заморозил сердца людей так, что они стали холодны. Засыпанные дорожки, как пути заповедей, были заметены и забыты людьми. И лишь весёлое солнышко, тёплым лучиком щекоча лицо, напоминало о другой, истинной жизни. Где нет заледеневших чувств и холодных отношений, но теплота искренности и ясность убеждений…
Таня вернулась в келью в спокойном состоянии духа. Природа своей целительной силой лечит любые болезни. Главное - открыть ей сердце! Таня провела в одиночестве оставшуюся часть дня, отдыхая телом и душой. К вечеру неприятное воспоминание осталось лишь на клочке бумаги в виде стихов:
Прошлое, останься в прошлом!
Настоящим надо жить!
Пусть оно не будет пошлым!
Будущим лишь стоит дорожить!
Придёт новый день. Будет он хорошим или вновь будет неприятность? Таня не знала. Но после разговора с отцом Алексеем пропал страх неизвестного, непредвиденного. Пришло осознание того, что каждый новый день - это ещё одна возможность приблизиться к пониманию Истины, научиться чему-то новому, стать хоть на долю мудрее. В конце концов, именно из этих дней и выученных жизненных уроков и сложится дом Божественной мудрости.
С началом подготовительных недель к Великому посту в монастырь потянулись паломники. С появлением новых людей в небольшом монастыре появляется больше забот. Начиналась обычная монастырско-мирская суета. К удивлению Тани, после многих её столкновений с Константиной, многие сёстры стали поддерживать Таню в её поисках Правды. Многие молодые инокини и послушницы старались как-то особенно проявить внимание к Тане: много спрашивали о вере, советовались, как поступить, высказывали свои недовольства по поводу происходящего в монастыре. Особо конфликт назревал в отношении неравенства между монахинями и послушницами. Таня постоянно цитировала фразы из устава, что монах - это тот, кто больше трудится, а не тот, кто больше спит, что подвиг монахини в том, что она берёт на себя подвиг особой тяжести, а не особых поблажек.
Постоянные разговоры на эти темы привели к тому, что в обители начиналось разделение на сторонников Константины и сторонников Тани. Таня не желала никаких разногласий и споров, справедливо полагая, что это не тот путь, который приведёт к истинной жизни. Однако сознавала, что без противостояния не обойдётся. Константина смотрела на возраставшую оппозицию с видом парящего орла, уверенного в своей собственной безопасности. Контролирующего происходящее и готового в любую минуту схватить кого-нибудь в свои цепкие когти. Вскоре ситуация представилась…
Таня следовала в келью, когда какая-то паломница обратилась к ней:
- Простите, матушка, что я вас беспокою, но не могли бы вы ещё раз позвать врача.