Батюшка остановился, подумал и неспешно продолжил:
- Они защищают ложный мир, потому что ничего другого не имеют, и ты не сможешь дать им замену. Вспомни жизнь Христа. Разве не с проповедью любви пришёл он к людям? Чем всё это закончилось? Таков путь всех новаторов – быть непринятыми. Самое большое, что можно сделать в этом монастыре – навести порядок, как это есть, Слава Богу, в некоторых обителях. Я имею в виду жизнь без угодничества и лицемерия. Но искушений не избежать и там, потому что, как я говорил, монастырь - не рай, а больница. Здесь не наслаждаются христианскими добродетелями, здесь их взращивают через болезни и смирение. Поэтому все святые покидали монастырь: суета и нехристианские взаимоотношения препятствуют истинному подвигу и богообщению. Ты сама видишь, как много сил забирает попытка доказать простейшее. Но ты должна понять, что им ничего ты не докажешь и не исправишь…
- Я помню, как две сестры разговаривали между собой: они сочувствовали Стефании, когда она одна работала на коровнике. Но при этом они понимали, что не хотят туда идти. Тогда в чём их вера в словах?
- Именно об этом я и говорю. Хорошо, что есть сочувствие. Другая вообще может сказать: я монахиня, почему я должна делать эту грязную работу? И, не смущаясь, садиться за стол. Но есть ведь и маленькие победы. Ты настояла на своём, и Стеше, как ты её называешь, дали помощников. Хотя здесь дело не в уступке.
- А в чём? Сомневаюсь, что Константина пожалела Стефанию.
- Конечно, нет. Но она, при явной вражде к тебе, восхищается твоим мужеством. Да, да, не удивляйся этому! Как ни странно, но ей кажется, что если бы все были такими, как ты, монастырём было бы проще управлять. Ведь она не только преступник заповедей, но и жертва. Все эти монастырские нестроения так же мучают её, как и тебя. Но она заложница своего собственного бессилия. Лесть выше её сил, положение одурманивает. Она понимает Правду в твоих словах и действиях, но пойти этим путём пока не может. Поэтому здесь всё будет по-прежнему.
- Тогда есть ли смысл в моих поступках? – спросила Таня, сомневаясь в необходимости содеянного.
- Смысл есть прежде всего для тебя самой. Если ты не будешь поступать так, то станешь такой же, как они. Смысл в том, что твои поступки будут обсуждаться много позже и станут примером для других. Смысл в том, чтобы прожить свою жизнь, а не просуществовать!
- Это-то понятно, но как-то дико звучит, что послушница призывает к тому, к чему должна призывать игуменья.
- Поверь мне, она тебя слышит. Но она такая же, как и сёстры. Именно поэтому она им ближе, чем ты. Ты им чужая по духу, поэтому понимания у тебя с сёстрами никогда не будет. Даже стань ты игуменьей в этом монастыре, тебя изгнали бы свои же, как гнали святого Савву Освящённого. Ты живёшь слишком высокой духовной жизнью. Она им не понятна. Одни будут восхищаться, но ещё больше будут ненавидеть, потому что сами слабы. Такова участь всех возвышенных людей. Таким, как наши сёстры, понятна такая игуменья, как Константина. Она живёт с ними в их мире. Поэтому святой Иоанн Лествичник и призывал искать свой монастырь, искать своего духовника. В каждом монастыре своя планка духовного развития независимая от прошлых достижений. Поэтому поиск монастыря - это не бегство, а своего рода поиск истинного пути ради самого себя.
Таня робко спросила:
- Может, мне тоже поискать свой монастырь?
Батюшка опять задумался, и произнёс:
- Таким, как ты, монастырь не нужен. И не только потому, как я говорил, твой удел - служить людям, но и потому, что ты очень сильный духом человек. Такие, как ты, должны сами вести, а не быть ведомыми. Но чтобы вести, нужно иметь знания пути. Тебе эти знания даст образование. Образование в сочетании с природной склонностью к добродетели и терпением принесут тот плод духовной мудрости, о которой ты мечтаешь.