- Твоя подруга смогла вспомнить хоть что-нибудь полезное?
- Откуда я знаю, она же со мной теперь не разговаривает! Я два года её дружбы добивалась, а ты всё испортила! - Обида перевесила страх, и Санра снова начала наезжать. - Вечно ты всё портишь!
- Что здесь происходит? - холодно уточнил бесшумно появившийся в дверях Блордрак и медленно двинулся в сторону замершей девушки. - Кто тебе позволил повышать голос на пациентку?
Сказал вроде тихо, но посмотрел так, что бедная Санра съёжилась и словно уменьшилась в размерах, мне даже стало её немного жаль.
- Уходи и чтоб больше я тебя здесь не видел, - прежним тоном отчеканил целитель.
Испуганная сестрица начала медленно отступать к двери.
- А можно мне тоже сходить в общежитие за сменной одеждой? - попросила я, воспользовавшись ситуацией. Хотелось размяться, да и переодеться, действительно, не помешало бы.
- Нет, тебе не стоит пока покидать лазарет, - ожидаемо возразил Никей и, повернувшись, к застывшей у дверей Санре, скомандовал: - принеси ей всё что нужно. И побыстрее.
Она возмущённо вспыхнула, но не решилась перечить дэйру и, молча кивнув, скрылась за дверью.
- С чего это ты вдруг стал таким заботливым? - поинтересовалась осторожно, и сама же ответила, озарённая невесёлой догадкой: - Ах, да, я же теперь не совсем бесполезная, по версии Дэйры Найрис.
Ведь если подтвердится, что я не зикфа, Блордраку не придётся отказываться от титула главы рода. Эта мысль была неприятной, как будто магический дар - единственное, что ценно в человеке, а сама по себе я ничего не значу и не стою.
- Её версию ещё нужно проверить, - тоже не слишком уверенно, словно нащупывая почву для разговора, отозвался Блордрак. - Поэтому никто кроме карателей пока не в курсе твоих странных снов и предполагаемых способностей.
- Думаешь, история с их блокировкой может быть правдой?
- Не знаю, но это бы многое объяснило, включая перемены в твоём характере.
Он смотрел на меня оценивающе, словно впервые увидел, и это тоже было не слишком приятно. Я почувствовала себя товаром, приобретённым по случаю, который долгое время за ненадобностью пылился где-то в шкафу, а теперь его извлекли на свет и изучают, прикидывая, на что он вообще годен.
- Ты же меня обследовал и ничего не обнаружил.
- Я проверял лишь твоё физическое состояние и наличие постороннего воздействия. Его не было, - объяснил Никей, продолжая пристально меня разглядывать. Всю, с головы до ног, словно ощупывая взглядом.
Я вдруг остро ощутила несовершенство своего тела, облаченного в бесформенное, изрядно помятое школьное платье и, с трудом подавив желание натянуть одеяло до подбородка, поспешила напомнить:
- Ты сам сказал, что ещё ничего неизвестно. Лучше дождаться окончательного результата.
Громкий шум из коридора прервал этот неловкий разговор, я испытала облегчение, когда целитель ушёл. Но когда шум усилился, дополнившись чьими-то криками, тоже поспешила на эти звуки.
В приёмной лазарета я увидела жуткую картину. Прямо на полу лежал светловолосый подросток лет четырнадцати-пятнадцати. Он был весь в крови. Кровь толчками вытекала из глубокой рваной раны на животе, а тело содрогалось в судорогах. Дэйра Найрис вместе с Никеем с трудом удерживали его в горизонтальном положении, одновременно пытаясь залечить рану. У двери в стену вжались двое испуганных подростков такого же возраста, судя по испачканной одежде, доставившие раненого в лазарет, и побелевшая как снег Камилия.
- Камилия, помогай, держи его! - крикнул Никей, у которого от напряжения на лбу выступили крупные капли пота.
Девушка попыталась подойти к ним ближе, но сделав несколько шагов, закрыла рот ладонью и со слезами выбежала из помещения, явно давясь рвотными позывами. Я её понимала, саму от такого зрелища начинало мутить.
Заметив меня, заведующая без слов резко кивнула на ноги парня, которые удерживать было сложнее всего. Пришлось перебороть дискомфорт с брезгливостью и поспешить на помощь. Это далось не просто. Я держала раненого подростка за ноги, навалившись на них всем весом, тошнота подступала всё ближе, металлические браслеты больно жгли запястья, в висках стучало, но хуже всего был тяжёлый запах свежей крови.