Камилия и Зиэлда в лазарете не появлялись. Блордрак вёл себя странно: держался подчёркнуто вежливо, но отстранённо и, кажется, был выбит из колеи не меньше моего. Что ж, по крайней мере, как на презренную пылинку он на меня больше не смотрел, да и как товар не оценивал, лишь периодически бросал в мою сторону задумчивые взгляды, не пытаясь заговорить. Ну а я не пыталась выяснить, что у него на уме, потому что имелись тревоги посерьёзнее.
После разговора с отцом я постоянно ждала встречи с главой рода Дорган. И вот на третий день, когда мне разрешили вставать и передвигаться, заведующая неохотно сообщила о визите декана факультета менталистики.
- Он уже приходил вчера, я сказала, что тебе ещё нездоровится. Сегодня снова явился, как он выразился, пообщаться с будущей адепткой, - проворчала дэйра Найрис, явно не питающая к моему деду добрых чувств. Даже интересно, какая кошка между ними пробежала? - Если не хочешь, я его не пущу.
- Спасибо, не нужно. Пусть войдёт. Я не могу прятаться от него вечно, да и не собираюсь.
Мысленно порадовавшись, что успела привести себя в порядок, переодеться и даже вымыть голову, я поправила платье и приготовилась к малоприятной встрече.
- Может, лучше подождать до завтра, когда будет смена твоего жениха? Он вправе присутствовать при вашей беседе.
Совет был дельным, но нервирующее ожидание изматывало, хотелось скорее положить ему конец. К тому же мне было любопытно, что такого важного хочет сказать бывший родственник и подтвердится ли предположение Урнана, казавшееся безумным
Глава 21
Эйр Дорган выглядел точно так же, как при нашей с ним последней встрече: чёрный, наглухо застёгнутый костюм, седые, гладко зачёсанные назад волосы до плеч, неприступный вид и холодный взгляд серых глаз. Было заметно, что он старался его смягчить, но получалось неубедительно.
Неспешно вошёл, осмотрелся, нашёл взглядом стул, пододвинул его ближе к моей кровати и сел, сохраняя величественную осанку.
Я молча наблюдала за ним, не торопясь здороваться и вступать в беседу первой. Страшно не было, но незваного посетителя, казалось, окружала мрачная и гнетущая аура, отчего в небольшой палате стало очень некомфортно.
Он тоже помолчал некоторое время, видимо, стараясь сильнее впечатлить, а потом начал разговор с главного, без долгих лирических отступлений:
- Добрый день, Лестэлла, тебе ведь известно, что ты моя внучка?
Вот значит как? Я уже не дурная кровь, а родная внучка?
- Эм… была раньше, но потом вы от меня отреклись, - напомнила спокойно. И пусть не думает, что для меня это невосполнимая потеря.
Мужчина снизошёл до скупой улыбки, показавшейся мне натянутой и неестественной, и лаконично заявил:
- Был не прав, хочу исправить эту ошибку.
Вот так просто. Без предисловий и оправданий. Поразительная самоуверенность!
- В каком смысле? - уточнила осторожно. Вдруг я его всё-таки не так поняла.
Дорган смерил меня испытывающим взглядом, словно ждал определённой реакции и, помедлив, всё с той же искусственной улыбкой сказал:
- Я хочу, чтобы ты снова стала полноправным членом рода Дорган - одного из древнейших родов Рансаара.
Это прозвучало торжественно и… дико. Я думала, что готова к подобному разговору, но от такой незамутнённой наглости вдруг совершенно растерялась. Просто в голове не укладывалось, как можно выкинуть ребёнка из семьи, годами его игнорировать, презирать, обзывать за глаза, а потом, когда выяснилось, что он небесполезен, явиться и как ни в чём не бывало вернуть обратно. Да ещё с таким видом, словно великую честь мне оказывает!
Впрочем, сам он, наверное, в этом не сомневается. Так и ощупывает взглядом лицо, вероятно, в поисках признаков счастья и восторга. Что ж, искать придётся долго, учитывая, что меня переполняли совершенно противоположные чувства.
- Эм… и зачем мне это нужно? - спросила, с трудом сдерживаясь, чтобы не высказать всё это ему в лицо.
Кажется, я всё же не смогу у него учиться. Интересно, из академии могут исключить за грубость декану?
Такого ответа дедуля явно не ожидал. Он помрачнел и медленно, словно пытаясь что-то втолковать маленькому несмышленому ребёнку, объяснил:
- Затем, что ты больше не будешь безродной простолюдинкой и займёшь достойное положение в обществе.