Русский язык – 2
Профильная математика –2
Английский язык – 2
Химия –2.
Каждый раз, когда я глядела в Ромкину тетрадь и замечала очередного «лебедя», земля под моими ногами начинала качаться. Не справилась, не смогла. Не вышло…
Я была отличницей, шла на золотую медаль и за все свои контрольные получила твёрдые пятёрки. Почему же тогда Ромка даже на три не наскрёб? Ведь я объясняла, наставляла и помогала…
Химию я хоть и изучала на базовом уровне, но всё равно знала лучше многих углублёнщиков. Почему тогда у него вся тетрадь красная?.. Да проще было решить за него все задачи и потихоньку подсунуть ответы. Химия добила меня окончательно. Помню, как слезинки одна за другой стекали из глаз и падали на конспект, превращая буквы в огромные синие кляксы. Не справилась. Не смогла. Не получилось… В тот день на шестом уроке я не написала ни строчки.
Из класса я вышла молча. Красная как рак, заплаканная и совершенно потерянная. Опять забыла в классе сапоги, но возвращаться не стала. Не захотела. Пошла, как есть, в балетках по снегу. Благо – идти нужно было всего минут пятнадцать. Папа в тот день не работал. Он встретил меня на пороге и, как обычно, приложил кулак к подбородку. Рыдая и заикаясь, я рассказала ему всё: и о своей дурацкой затее, и о двойках, которые получил Ромка за четыре контрольные.
– Ну-ну. – Папа усадил меня на диван и укутал ноги пледом. – Лошадь можно привести к водопою, но заставить её пить нельзя. Даже, если ты засунешь её морду в воду, она всё равно будет фыркать и отплёвываться. Ты привела лошадь к водопою, и теперь у лошади только два выхода: либо умереть от жажды, либо пить.
Я опустила голову на подушку и уснула. Вечером поднялась температура, появилась ломота в теле, и я слегла с тяжелейшим гриппом. Папа поил меня морсом из клюквы с антибиотиками и рассказывал сказки, как в детстве. На третий день я заметила на кресле тот самый пакет, в котором носила обувь.
«Наверное, папа принёс из школы», – подумала я и опять тяжёлой головой упала на подушки.
В школу я вернулась только после Нового года.
Усевшись за свою любимую первую парту у стены, я больше не надеялась увидеть Ромку. Ему дали шанс, а он его профукал, точнее, мы его профукали вместе. Надо было Оксане Леонидовне послушать Татьяну Сергеевну и нанять репетиторов, а не мучить сына занятиями с излишне самоуверенной одноклассницей.
Подперев подбородок кулаком почти по-папиному, я открыла тетрадь и записала число: 14 января 2007 года. Рядом дёрнулся стул, я подняла глаза и заметила Ромку. Он смотрел на меня спокойно и без всякой усмешки.
– А почему не за последнюю? – спросила я, когда он опустился рядом и вытянул под партой ноги. – Изменяешь своему выбору?
– Я никогда не изменяю своему выбору, – сказал он, приподняв брови, и я удивилась тому, насколько бархатный у него голос. Если я что-то решил, то это изменить невозможно.
– Да ну?! – Из моей груди вылетел смешок. – Какая самоуверенность!
– Увидишь.
– Мне даже интересно: и что же ты решил?
– Что буду сидеть с тобой, и раз уж ты перебралась с «камчатки» за первую, придётся и мне здесь кантоваться. Или ты хочешь, чтобы я отнёс тебя туда на руках?
Я кашлянула и покраснела. В ту минуту он поселил в моей голове чересчур откровенное желание.
– И что дальше? У тебя четыре двойки. А может, и больше. Просто об остальных я ещё не знаю.
– Правильно. Ты вообще ничего не знаешь о моих двойках. У меня нет ни одной.
И он с гордым видом развернул передо мной дневник. Напротив каждого предмета красовалась весьма правдоподобная тройка. От удивления и недоверия я на всякий случай потёрла глаза.
– Быть не может? Каким образом ты всё сдал?
– Ну. – Он потянулся и расправил спину, становясь похожим на кота. – У меня были твои конспекты, неделя до Нового года, пока ты болела, а ещё целых три дня после.
– То есть, ты выучил за десять дней то, что я с тобой учила месяц?
– Было бы желание, – зевнул он. – Не зря же Зоя Анатольевна называла меня «Золотая голова».
Я рассмеялась. Лошадь, которую я привела к водопою, наконец-то, начала пить.
– Пока посижу в базе, а в одиннадцатом, если что, пойду в профиль по биологии и химии. Думаю, из меня выйдет отличный офтальмолог. Но на «скорой» я бы тоже поработал.
– Ганс Христиан Андерсон собственной персоной. Ты ещё себе домик на берегу Испании не выдумал?
– Хочешь поспорить?
– Хочу, – я вытянула руку. – Если закончишь второе полугодие без троек, то я переберусь сидеть на заднюю парту у окна. А если нет, то прочитаешь «Унесённых ветром».