Ты можешь жалеть животное, но никогда не жалей людей. Тебе не скажут спасибо, они заберут твою энергию и не отдадут её взамен, а демон тем более. Жалость сравнительна унижению, если ты делаешь проявить участие к человеку, просто прояви к нему тепло, доброту, хоть что-то, но не это чувство, от которого веет холодом и чем-то склизким.
Присев к нему ближе, я просто обняла его, Искандер вздрогнул и приподнял голову, да, он явно не ожидал этого. Кто из смертных станет обнимать саму смерть. Обомлев от этого, он все же приобнял меня и... больше я ничего не помню, поскольку погрузилась в сон.
Я мирно спала.
Я мирно проспала до самого утра. Сказать по правде, то я уже подумала, что всё, что было просто сон, но нет, стоило мне пошевелиться, и я наткнулась на что-то тёплое... Странно, я думала, что обычно они холодные. Хотя, если честно, я даже не задумывалась над этим ни разу.
— Проснулась? — его голос звучал нежнее некуда, пробирался до самой глубины души, и казалось, что вчерашнего инцидента не было. Он даже локон убрал мне за ушко.
Для моей юной, наивной души это был просто непередаваемый жест нежности, за это, мне кажется, я была готова простить всё что угодно.
— Дааа, — протянула я, зевая и потягиваясь. — А ты не спал? Или ты не спишь? А почему я не слышу голоса своей матери?
— Я охранял тебя, чтобы никто не потревожил, и ты могла выспаться, — так же обворожительно улыбаясь, проговорил он. — Я сплю очень редко, по вашим меркам это никогда, потому что ни один смертный столько не живёт. И не ем человеческую еду. Я и подобные мне, часто питаются пищей духовной. Эмоциями. Ну, а насчёт твоей матери, которая вдоволь насытила меня сегодня, то я решил сделать тебе маленький подарок на сегодняшний день и...
В эту минуту, честное слово, я подумала, что он её съел.
— И она забыла о тебе. Временно.
Не съел. Ну не съел вот, ну ладно. Раз уж с этими вопросами покончено, то я задала для себя вполне логичный вопрос, а точнее несколько.
— А тебе не пора ли тебе на... работу?
Господь всемогущий, а как называется то, что он делает? Лучше сравнения я не нашла.
— На работу? Интересненько ты это назвала, — он громко рассмеялся, от этого смеха мне стало не по себе, опустив глаза, я только сейчас поняла, что до сих пор нахожусь в одеяле, практически полуголая. Эх, Мария, Мария, только с тобой в этой жизни происходит подобное.
— Не мог бы ты... эм... выйти?
Выйти? Серьёзно? Ну сделаем скидку, что я была маленькая, ладно, интересно было бы посмотреть, как поступили бы вы.
— Ты очень смешная, провела в моих объятьях целую ночь и теперь просишь выйти?
Если рассуждать логически, то он прав, но я же не умею логически, поэтому и выходит, что выходит.
— Я просто заснула, меж нами ничего не было, да и ты сам сказал, что видел куда лучше, красивее меня смертной, — а звучало то очень даже. Я до такой степени воодушевилась, что даже встала с кровати, но храбрости не хватило это сделать без одеяла. Помните? Одеялко, наш защитник. Демон ничего не сказал, просто растворился в воздухе, а я ещё минуту стояла и не понимала, он серьёзно был, или у меня такие галлюцинации, а потом размышляла о том, что вдруг он просто стал невидимым и наблюдает за мной. С горем пополам, я переоделась в нечто напоминающие халат, знаете, такого грязного серого цвета, ну как говориться, что есть.
На кухне никого не было, мать спала, и я, облегчённо вздохнув, пошла в ванную. Первый раз за жизнь утром мне было хорошо. Вернувшись, я увидела Искандера, сидящего на стуле и смотрящего на себя в микроволновку. Если б тогда можно было это запечатлеть, видит Всевышний, я бы это сделала, не выдержав, я громко рассмеялась.
— Зеркало есть в коридоре, в ванной и в зале, там можно себя осмотреть, если хочешь, по крайней мере лучше, чем это. Сможешь лучше рассмотреть свой шрам. Он достался тебе в бою?
От меня не скрылся шрам над бровью, которого у него, по-моему, не было в нашу первую встречу, хотя кто его знает.
— Нет, это наказание за оплошность.
— А можно потрогать? — странность это моё всё, это мой конец, девиз по жизни.
— Что? — Тут даже демон удивился.
— Потрогать хочу, ну можно? Ну пожалуйста? Ну можно?
Искандер кивнул головой, да и кажется, как он считал, было проще уступить. А я с воистину детским восторгом уже тащила стул, чтобы встать на него и достать до его брови. Огромный, как фонарный столб, что поделать.
— А тебе не больно? — я уже стояла на стуле и во всю щупала тёмную бровь и рассматривала шрам.