— Ясненько, ты геометрию сделала? — она, словно, и не видела пустой лист. — А что с тобой такое? Снова мама?
Пожалуй, да это единственный человек, кому я смогла немного довериться, она знала только крупицу правды.
— Нет, сегодня тихо, просто не выспалась, — мне пришлось солгать, даже не знаю почему, но я решила, что так будет лучше, просто хотела посидеть в тишине оставшиеся минуты.
Она бежала прочь....
— Наконец, последний день. Последний день, когда я вижу эти наглые, тупые рожи! — Да, одноклассников я не любила, так же как и они меня. Естественно не всех, больше девчонок, которые уже в это время были вульгарными и испорченными, помыкали мальчиками и думали, что как только выйдут за порог школы им будут открыты все двери. Поэтому, стоя около зеркала в прихожей и застëгивая молнию на стареньком, чёрном сарафане, я мысленно ликовала.
— Ты не любишь своих одноклассников, я посмотрю, — в комнату с ухмылкой вошел высокий широкоплечий мужчина. На вид ему было лет так сорок восемь, на лице у него всегда играла улыбка, а в глазах мудрость прожитых лет и событий. Мне всегда нравилась россыпь звёздочек около этих глаз.
— Андрей, а стучаться не учили, да? — возмутилась я, радуясь, что молния на одежде уже была застегнула. Взяв расческу в руку, я стала мастерить что-то напоминающее причёску. Да вообще, кому я вру, это была просто коса, единственное, что я могла сделать.
— Лишён твой крестный хороших манер, не умею стучаться! — Он сел на стул и стал пристально рассматривать меня.
— Ну как так можно?
— Да не возмущайся ты так, не сердишься ведь.
— Меня отвезут? — Спросила я, наконец завязывая остатки косы резинкой. Конечно надежда, что меня могут подвести радовала, не пришлось бы идти такой долгий путь пешком.
— Какая принцесса нашлась, так уж и быть, туда да, а назад будь добра сама.
— Ну что? И на этом огромное и сердечное спасибо.
— Где твоя лента выпускника? — Он всё не унимался, спрашивал и спрашивал. Было очень стыдно отвечать, что на меня в семье денег нет и я без ленты.
— Денег не было покупать, ничего, я люблю быть белой вороной. Мне не привыкать.
— Ты не будешь с ними фотографироваться? — Мои мысли снова беспощадно были прерваны, хотя, какие там мысли? Это была зависть. Я завидовала одноклассникам, которые фотографировались все вместе, но меня так никто и не позвал. Было обидно для моей юной, по - детски наивной души.
— Нет, мне этих рож за девять лет хватило! Да и не вхожу я в их общество, не подхожу, — больше не проронив не слова, я направилась к выходу из школьного дворика. Домой, ведь за малейшую задержу, меня ждало очень суровое наказание. Да оно, впрочем, и так меня ждало.
Я сидела вся в слезах. Да, она снова била, снова без причины и повода, лишь потому, что нравилось. Закрывая руками лицо, я который раз спрашивала у кого-то невидимого: «За что и почему?» Моё тело передёргивало от страха, побоев и конвульсивных рыданий. Только минут через десять, или пятнадцать, уже не помню точно, я успокоилась. Поднимая голову, я осмотрела серыми глазами уголок, который должен был быть моей комнатой, по названию. Я не знала, что ищу, что пытаюсь рассмотреть, но когда нашла, рот перекосила горькая безумная усмешка, никто не вспомнит, будет только легче.
Я бежала прочь, прочь от всех проблем, от всей жестокости людей и моей матери.
Прочь... прочь... прочь...
Добежав до входа в парк, сказать честно, эта огромная арка выглядела воистину зловеще в это время суток. Знаете, такой мини - аттракцион ужасов в захудалом селе. Наверное, мне казалось, что страшнее того, что я и так переживаю, ничего не может быть, да и какой смысл переживать или бояться, если уже решилась.
Сев на сломанную лавочку, я достала колготки и стала мастерить петлю. Колготки... Чувствуете саму ущербность ситуации? Глупость. Как до такого вообще можно даже додуматься, но на тот момент было плевать, хруст веток заставил меня обернуться и... Никого, даже не знаю, кого я ожидала увидеть. Стоило только опустить взгляд вниз и змея! Что бы вы сделали, когда увидели змею? Явно не то, что я. Истошно закричав, я подняла ноги, и спрашивается зачем, сама же себя убить хотела, воистину у женщин странная логика.
— Кыш-кыш, Господи, кыыыыш!
Змея подняла на меня свою тупую морду и, словно заглянула мне в душу, сложилось ощущение, что она услышала мои мольбы и уползла. Я встала, осматривая местные деревья, в поисках такого, на которое смогла бы залезть, и накинуть петлю, что за глупые создания люди, они даже из жизни уйти спокойно не могут.