В общем, представление о местных порядках я имела, хотя узнать что-то ещё в моём положении уж точно не повредит. Но сначала разберёмся с амулетами. Книги о них обнаружились там, где и сказал Вилаар, вот только третьим оказался стеллаж от окна, рядом с которым расположился широкий стол и два глубоких кресла. Так что к нему я доползла уже запыхавшись от усталости и с полным апатии настроением.
Когда световые шары, наконец, высветили нужные мне корешки, в душе не шевельнулось ни ноты энтузиазма. А после прочтения названий и их зачатки затихли. Амулеты и артефакты, которые можно было создать, поражали своим разнообразием и возможностями, но нужного мне не было.
Устроившись на подоконнике клубком, я уставилась в окно, за которым давно занялся рассвет. По ту сторону стекла уже вовсю кипела жизнь: пастухи гнали тучные стада на один из последних вольных выпасов, кузнецы растапливали печи и над кузницами вились дымки. Город жил так, как привык и, кажется, люди были вполне этим довольны. Почему же я не могу смириться?
Скоро нужно будет возвращаться в камин, силы убывали по капле и требовали подпитки стихии. Шорох открывшейся двери, застал меня в полудрёме. Приподняв голову на звук, я успела увидеть краем глаза мелькнувшую за окном чёрную тень, но развернувшись на движение, уже ничего не увидела.
Лан Вилаар вошёл в библиотеку и извлёк с одной из полок внушительных размеров фолиант, тиснёный чёрным бархатом. Устроившись в кресле, принялся пролистывать страницы, что-то бормоча себе под нос и не обращая на меня ровным счётом никакого внимания. Понаблюдав за сосредоточенно-расслабленным видом хозяина пару минут, я снова повернулась к окну и чуть не заорала. Огромный чёрный ворон уселся по ту сторону окна и не сводил с меня блестящих бусинок глаз. Жадный и злой взгляд недвусмысленно намекал на его желания в отношении меня. Склонив голову на бок, он тронул лапой стекло. Ворон следил за мной и только прозрачная преграда мешала ему напасть.
— Не шевелись, — раздался тихий голос скариса, испугав меня ещё больше, чем взявшийся неизвестно откуда ворон.
Дёрнувшись от неожиданности, я умудрилась скатится с подоконника прямо в подставленную Вилааром ладонь. Раздражённый вскрик птицы заставил нас обоих обратить на неё внимание. От души стукнув клювом по стеклу, ворон взлетел с подоконника и, широко размахивая крыльями, скрылся из виду.
— Филис, у тебя в голове есть хоть зачатки мозгов? — зарычал маг, привлекая к себе внимание. — Из всех тёмных закутков моего дома ты умудрилась выбрать самое открытое место!
— Ты не говорил, что я должна прятаться и сам предложил заглянуть в библиотеку!
— А подумать ты могла?
— Чем? У меня же мозгов нет!
— Филис, — казалось, что Вилаар сейчас пойдёт пятнами, настолько раздражённым он выглядел. — Объясняю понятно: лан Ретаар убит и возможно из-за тебя, а ты разлеглась на всеобщем обозрении, будто и не догадываешься, что одну несдержанную на язык ящерицу будут искать!
— Тебе-то какое дело? — огрызнулась в ответ. — Сам-то себя слышишь? То уничтожу, то не показывайся. Ты уже определись с выбором, а? У меня аллергия на постоянные перепады чужого настроения!
— Ты до сих пор жива, — флегматично откинувшись на спинку кресла и усадив меня на стол, вновь принялся за книгу маг. — Разве мой выбор не ясен?
— Ты… ты… — я пыталась найти хоть одно слово, которое могло охарактеризовать этого невозможного мужчину. — Ты… Маг!
— Ящерица, — хмыкнув, не остался в долгу Вилаар.
И вот как с ним общаться прикажете? В ответ на моё возмущённое сопение, он лишь невозмутимо листал книжные страницы, по-прежнему что-то выискивая!
— Вот, смотри, — как ни в чём не бывало развернул книгу ко мне ищейка. — Таких артефактов лично я знаю пять видов. Все они призывают магических животных в зависимости от выбранной стихии и силы дара кастующего. Проблема только в том, что эти создания — порождения чистой магии и полностью подчинены своим хозяевам.
— Ретаар говорил, что только добровольный выбор создаёт полноценную связь, — упёршись передними лапами в книгу, я заглянула на изображённый в ней огранённый каменный круг с вкраплениями драгоценных минералов.
— Добровольный выбор доступен только тому, у кого есть душа, — постучав пальцем по рисунку, протянул Вилаар. — Душа погибшего в огне, Филис. Саламандра без души всего лишь огненный дух.