Девочка уже успела увильнуть от них, дав полицейскую полную свободу в словах.
- Погодите, сэр! Какое же? Мы согласны на что угодно!
Идея казалась гениальной.
- Поймать одного мальчишку, который навострил взор на правительство, и, главное, на Королеву! И он воистину опасен, к нему примкнуло множество людей, а суверенитет Англии только в наших руках! – сжал кулак констебль, мысленно гордясь собою, - И, если Вы хотите получить вознаграждение и похвалу самой Виктории, Вам стоит постараться найти его. Главное: никому не рассказывать, это только между нами.
Они слушали его с упоением, не веря его словам. Подумать только, до чего же приторным это было. Жажда денег постепенно брала верх над ними, лишив здравого смысла. И даже такое предложение, спустя несколько секунд, стало выгодным.
- Сэр, это… странно. Почему королева Виктория не может с войсками и стражей отправится по всей Великобритании и найти этого сорванца?
- Интересный, но глупый вопрос, сэр. Конечно же Её Величество не может его найти, ибо, никто ничего толком про него не знает, а также может подвергнуть себя опасности. Понимаете?
- Это может быть какой-то шуткой, если они ничего про него не знают, сэр…
- Если данное предложение Вас не интересует, можете отказаться. Большего сказать не могу.
Люди проходили мимо этой толпы, не прислушиваясь к тем словам. Каждого интересовала скорая ярмарка, на которую все спешили. Полицейский, вовремя сообразив, начал скрываться в той куче людей. Единогласно решив, они выкрикнули:
- Мы согласны!»
Закончив свой рассказ, бедняк гордо вздернул нос кверху и продолжил смотреть на Вудса, который недоумённо разбирал услышанное. Окружение рассказщика начало перешептываться, чтобы не помешать Габриелю.
И тут их разразил внезапный хохот. В смехе том проглядывались нотки насмешки и злости. Перешептывания закончились также стремительно, как и выдал свою фразу Габриель:
- Дяденька, Вы писателем были, да?
- Я? Такого таланта во мне нет, но…
- Вы ещё и ребёнка, бедного, донимали. Негодяи.
Бедняк задумался о словах, которые небрежно проронил в разговоре с Вудсом. Он осознанно говорил об этом, и также осознанно подготовил отговорку.
- Я говорил от их лица. Понимаете, говорить «они» было бы однотипно и банально, а если «мы» - интерес пробуждается. Зачем же мне врать?
Пришла очередь думать Габриелю. В чём-то, он, всё же, был прав. А что насчёт другого «чём-то»?
- Глупый, глупый старик… считай же, что в этот раз, я тебе поверил, - вздохнул он.
У Вудса не было дома. Точнее, он был, но скорее, это ночлежки, за которые он платил парочку пенсов. Это было лучше, чем спать на улице; попасть под дождь и заболеть ему не хотелось, ведь болезнь у такого же бедняка, как у него, в равной степени являлась смертью. Смертью мучительной и долгой, имея шанс заразить ею остальных. Чем же они заслужили быть погребенными на 6 футов под землей?
В ночлежке, люди обычно молчат. Они замертво падают на пол, скручившись от резкой смены температуры (ибо в ночлежке было гораздо теплее, чем снаружи) и боли внутри. Сном это назвать нельзя, скорее, некой войной за матрас. Хоть те, кто удобно расположился, платил больше, бедняки могли его скинуть и лечь сами. За ними никто не следит, ибо на это нет важной причины. Умрут, пораняться – пусть, сами себя довели.
Габриель питал точно такие же чувства к ним раньше. Имея свой дом, семью и друзей. Кто бы поступил иначе? Он чувствовал себя желанным Богом, любимым и важной персоной, от которой зависели дела в доме. Теперь же, он чувствует себя брошенным щенком, которого никогда не желали и тем более не любили. Ничтожество.
Лежать на матрасе было неудобно и некомфортно. Привыкнув к достойной жизни, он всё также считал, что он выше того сброда, что он достоен быть достойным. Никогда он так сильно не ошибался.
Впервые, когда денег на матрас не хватило, он лёг на пол. И впервые пожалел, что не ценил того, что у него было раньше. Хоть и порванный матрас, но это лучше, чем скрипучие доски и земля под ними. Ты практически не спишь, будучи на стороже. Всегда есть шанс быть пнутым в голову или удушенным во сне ради банального удобного места. Привычки к такому у него ещё нет. Всё случилось спонтанно. Он забывает о числах и месяцах, поэтому, он не ответит, когда и почему это произошло.
Но его никто не спросит. Неинтересная личность, которая завораживает лишь тем, что его дед был награждён Её Величеством. Об этом можно забыть и через пару дней, и вряд ли кто-то, даже родственники, вспомнят о нём. Он не сделал что-либо такого, что заставило бы их гордиться.