С Тэрилом нам тоже удалось поговорить, тогда он мне и сказал, что наложил на мою память специальные блоки, которые не дадут чужим войти без моего согласия в конкретные воспоминания. Еще мы стали много заниматься, а все его поползновения на что-то большое я пресекала. После того разговора с Авиром Дарсау, я поняла одну вещь - я действительно никто здесь, но в моих силах заявить о себе, как о маге, чтобы меня больше не тыкали носом во все подряд. Так и началось мое усиленное образование.
Первый месяц в академии был полностью теоретическим. И без занятий с Тэрилом было очень много уроков и еще больше книг, статей и очерков, которые необходимо было изучить. Но я не роптала, а лишь с удвоенной силой принималась учиться.
Так я выяснила, зачем тут указатели, даже с очевидными надписями. Оказалось, что это связано с расами, живущими в условно трехмерных плоскостях, например, гномы, русалки и дриады. В естественной среде гномы у себя в горах могут прорубать и прокладывать пути не только вперед и назад, но вверх и вниз. Они учатся ориентироваться в пространстве с рождения, когда каждое направление может быть новым вектором движения. То же касается и русалок, где в водоеме в принципе входы и выходы из подводных помещений? Ведь плавать и выплывать можно отовсюду. В академии их учат быть как все, но этому нужно учиться, что выходить и заходить можно только перед собой, что нельзя прорубить новое окно или выход, что нельзя без лестницы спуститься или подняться, что, даже видя конечный пункт своего назначения, не всегда можно срезать путь (были случаи, когда пытались из одной башни выйти в окно, чтобы доплыть до другой по прямой).
Что же касается Авира Дарсау, то он оказался очень умным и хорошим учителем, его пары мне нравились. Мудадяй оказался преподавателем от Бога. Объяснял руны очень понятным языком, показывал их написание и произношение, но и спрашивал очень много. Его политика по предмету была такой: знание учебника - это минимум, он только на тройку, хотите больше - изучайте больше. Вот и приходилось штудировать учебники и фолианты из богом забытых отделов.
Моя отработка в библиотеке позволила наладить отношения с библиотекарем, и он закрывал глаза, что я под предлогом помочь разобрать скопившуюся литературу шастаю в закрытые части библиотеки. Видел, что беру книги, которые в целом были не запрещены, но очень узко специализированы, оттого и не нужные широкой массе.
Магия оказалась сложна даже в понимании. То, что я могла делать с помощью собственной силы, не шло ни в какое сравнение с тем, что могли сделать маги, обученные работать в связке. Маги с помощью своей силы могли творить бытовые заклинания, вливать ее в несильные артефакты и обереги, могли участвовать в боях один на один или в дуэлях. Но когда дело касалось чего-то мощного, небывалого или охватывающего большую площадь, требовались Связки - маги, работающие по трое, а то и больше. Но не всегда ты мог сработаться с кем-либо, и тогда на помощь приходили печати. Это когда личная магия смешивалась с рунами, начертанными на какой-либо поверхности, и использовались особенные жесты.
Если же смешать связку и печати, появлялась убойная мощь, используемая в войнах и локальных стычках. В мирное время многие печати связок были запрещены.
Жесты. Это были адские пары по растягиванию пальцев и связок кистей. Мало того, что надо знать с сотню жестов, от простых к сложным, но и понимать, как их можно комбинировать и вот результат...
Вообще, жесты, изучаемые нами, походили на те же жесты из любимого мною анимешного мультика про мальчика с девятихвостым лисом внутри.[1] Вот они руки и пальцы гнули на раз-два, а я в жизни не представляла, как должна это проделывать в условиях боя, вливать при этом магию, проговаривать слова заклинания и делать это еще в особом ритме. Пальцы болели нещадно.
Одним из самых приятных воспоминаний стало то, что я узнала, как связаться с Мари. Оказывается, можно было написать письмо и отправить его по магпочте с уведомлением на медальон адресата, что его ожидает письмо по такому-то адресу. Стоило это, конечно, не очень дешево, но, если ты маг и обладаешь нужными способностями, то тебе это ничего не стоило.
Отработав с Тэрилом теорию, перешили к практике и письмо было успешно отправлено. В университете было свое маленькое отделение почты, куда спустя всего пару часов после отправки моего сообщения для Мари меня вызвали. Первое письмо от нее было очень экспрессивным: