Сорок пять зараженных четвертого уровня. Всех одной кучей на синтез. Получился голем плоти двадцатого уровня.
Отродье зверя, семь штук пятнадцатого уровня. Пихаю три пары на синтез. Выходит три боевых отродья двадцатого уровня. Последнее отродье зверя кидаю в синтез с двадцатью бандитами третьего уровня. Получился ползучий ужас двадцатого уровня.
Все, как-раз закончил к моменту, когда мы выдвинулись. Ушло меньше минуты по времени. И я даже, при необходимости, могу этих ребят вкинуть на поле боя, правда эффективность у них будет серьезно занижена по сравнению с моими основными миньонами, тех я лепил медленно, качественно, подгоняя каждое новое улучшение в синергию с предыдущими. Тут же просто бесконтрольная эволюция, которая местами выдавала вообще взаимоослабляющие эффекты…
Первый уровень бункера встретил нас тишиной и запустением — большая часть тварей, которые тут были, уже давно сдохли, пытаясь пробиться на поверхность. Само окружение выглядело как больница в представлении пересмотревшего фильмов ужасов человека: кафель на полу с кровавыми следами, ржавые пятна на стенах, отчаянно скрипящие двери с окошками, перетянутыми колючей проволокой, мигающий свет, куча темных углов, какие-то безумные крики вдалеке, валяющиеся тут и там приборы, шприцы и лекарства, а так же давящая атмосфера и запутанные коридоры.
Совсем уж опустевшим этаж не был: тут хватало притаившихся тварей и обезумевших подопытных людей в окровавленных смирительных рубашках. Последние были заперты в отдельных помещениях и при первом обнаружении подобного я выслал Аранею доставить мне образец.
— Бедолаги, — Анна с жалостью посмотрела на уложенного посреди коридора безумца.
— Дайте мне пару минут, — я сначала кинул магическую диагностику на тело, а потом полез пощупать что у него внутри твориться с помощью жизненной энергии. — Тааак… Головной мозг деформирован мутациями и аугментирован. Это я даже пытаться восстанавливать не буду, так как на выходе получим овощ. А еще это не люди… Вернее, не здешние люди. У них немного другое строение костей и тканей, речевого аппарата, глаз… И это не свежие мутации, а продукт естественной эволюции.
— Предположения? — коротко поинтересовалась Лена, бесстрастно рассматривая гуманоида с кучей торчащих железок из тела.
— Либо пришельцы, что вряд ли, либо портал в другой мир, — пожал плечами. — Шеф, с этим что?
— Спеленать и запереть где-нибудь, пусть научники с этим дерьмом разбираются, — вздохнула Ринье.
Так что местных относительно безобидных «пациентов» мы все же просто проверяли и запирали. А вот всяких отродий, что выглядели как перекореженные гуманоидные и звериные химеры, уничтожали на месте. И пока первые три отделения зачистки тщательно заглядывали в каждую дыру, чтобы не пропустить какую-нибудь тварь, наше резервно-командирское отделение тащилось за ними и заглядывало уже в каждую бумажку, шкафчик или компьютер, пытаясь понять, что тут вообще делали и с кем. Правда, данные с первого этажа ясности не принесли — было понятно, что они исследовали влияние каких-то препаратов и имплантов на людей, но кто эти люди, откуда взялись и кто разработал материалы для модификаций — указано не было. Зато я еще немного пополнил запас душ.
Спуск на второй этаж представлял из себя грузовой полукруглый пандус и намертво заклинивший лифт. Сам же этаж значительно отличался от первого тем, что если выше была больница, то тут — вольеры. Весь этаж — это квадратный коридор, по обе стороны которого находятся проходы в самые разные вольеры для содержания всей той мерзости, что они выпустили наверх. Они почти все были пусты, кроме нескольких. В одном была какая-то матка: деформированная инсектоидная головогрудь и белесое раздувшееся брюшко пятиметровой длины. Висела эта штука на фиксаторах, шипела, плевалась кислотой и откладывала яйца, которых набралось уже сотни три, сваленных как попало.
— Что делаем? — поторопил я излишне задумавшуюся от вида этого непотребства начальницу.
— Уничтожить, — вздохнула она. — Уже были случаи с такими вот… видами. Инструкция в этом случае однозначная.
Бойцы взяли под козырек и, быстро пристрелив тварь, заложили в помещение термитные заряды, которые за на десяток секунд обеспечили условия очень хорошего крематория. А вот душа у твари оказалась тридцать шестого уровня, так что я обломался — такую даже поймать не получится.
Вторым обнаруженным образцом был киборг, что стоял на стенде с раскрытыми внутренностями и подключенными средствами диагностики. Выглядел он довольно мерзко: два с лишним метра роста, белая кожа с синюшными прожилками, лысая голова без волос, бровей и губ. Глаза полностью заменены на импланты, руки ниже локтей тоже, мышцы нездорово раздувшиеся, из мяса торчат разные железки, а внутри заменена половина органов. Тем не менее эта штука была жива и даже, по заверениям диагностов, «пригодна к активации». Потыкав в настройки, я перевел киборга в «ждущий режим», что-то вроде комы, а шеф сообщила научникам.